Хорошо, что попутчиков нет. Сейчас бы не отбивались, а рисковали своими задницами, пытаясь прикрыть каких-нибудь зеленых новичков, вертящихся под боком. Нет, уж лучше мы сами, по старинке — на пару сработаем. В два ствола. Привычно и даже несколько скучно. Адреналин в самом начале вбросил положенную порцию в кровь и успокоился. Вернулся трезвый расчет. Нам нервничать не положено… У нас и так жизнь нервная!
Выстрел!..
О чем это я? Ах да! О нервах. Не положено нам с Полем нервничать — мы уже слишком старые. Нервы надо беречь!
Перед камнем взметнулись фонтанчики пыли. Одна из пуль ударила в камень и, взвизгнув, ушла рикошетом в сторону. Дьявол! Раненый парень продолжает верещать, но уже слабее. Что-то к нему никто не торопится на помощь. Так друзья не поступают!
— Карим! Время!
— Десять минут уже возимся.
— Tvoju matj! — по-русски шипит Нардин и отправляет еще одну гранату в кустарник. Взрыв! Несколько секунд стоит тишина, потом слышим хлопок — и позиции бандитов начинает закрывать серый дым. Кто-то из бандитов дымовую гранату бросил. Еще несколько секунд — и доносится затихающий звук дизельного движка. Судя по тембру — его нещадно насилуют, словно подгоняют загнанную лошадь.
Тихо…
Даже притихшие птицы и те подали голос. Слабый такой, осторожный. Будто пробуют на вкус эту зыбкую тишину. Все верно. Вдруг она опять взорвется выстрелами и песню испортит? Мы с Полем переглядываемся и одновременно пожимаем плечами. Что? Лежим. Ждем. Полежим минут двадцать, потом пойдем проверять, сколько мишеней накрыли. Раненый продолжает стонать, перемежая вопли ругательствами и проклятиями. Жалуется, паскуда, на своих приятелей, бросивших его на произвол судьбы. Сочувствую, но ничем помочь не могу.
Я перевалился на спину, чтобы присматривать за нашим тылом. Мало ли… Вдруг у ребят «засадный полк» имеется, а мы тут разлеглись, как на пляже. Тем более что вот он, прямо под боком — в пятидесяти метрах. Редкие пучки пожухлой травы, песок и волны, бьющие в берег. Идиллия.
Выстрел!
Нет, ничего страшного. Это Поль что-то заметил среди кустов. Недобиток какой-нибудь. Может, зацепило его осколком, вот и ползает, шалея от боли. Видели такое, и не раз. У многих от вида своих кишок мозги напрочь отказывают. Готовы под пули вылезти, чтобы страдания облегчить. Помню, один такой все ползал и кишки руками в живот заталкивал. Так и подох с кишками наружу, на которые налипли пыль и мелкая соломенная труха.
— Что там, Медведь?
Нардин не отвечает, а только молча поднимает указательный палец. Минус один, значит. Приласкали мерзавца. И то дело. Вытаскиваю из жилетного кармана пачку и зубами достаю сигарету. Нардин удивленно косится в мою сторону, но я лишь пожимаю плечами.