— И он рискнул, и все получилось, и если бы не особое стечение обстоятельств (это миссис Брэдли тонко намекнула на свои дедуктивные способности!) — никто ничего и не узнал бы, во всяком случае в ближайшие месяцы. А потом никто не обнаружил бы связи между убийцей и его преступлением.
— А особое стечение обстоятельств заключалось в следующем. Если вы помните, в качестве первой ошибки убийцы я назвала то, что после рождения ребенка он склонял Роберта Кэнди, которому я сочувствую не меньше вас, убить Мэг. В такой ситуации подобное преступление немыслимо. Бобу Кэнди, давно свыкшемуся с тем, что любимая ему изменила, и при вести о рождении ребенка не выказавшему ни обиды, ни возмущения, незачем ни с того ни с сего бросаться душить девушку, которую он когда-то любил. Такой безрассудный поступок не мог не вызвать сильного удивления и любопытства. Взвесив факты, нельзя было не задуматься — того ли человека арестовала полиция? Из фактов же следовал вывод, что Кэнди стал орудием в руках убийцы.
На этот раз ее прервали. Со второго ряда — прямо позади меня — раздался зловещий голос миссис Гэтти, который ни с каким другим не спутаешь.
— Хватит, крокодил. Довольно! Свинья должна лечь рядом с молодой медведицей. Она больше не леди Клер, а все звери полевые да ослепнут на две луны. Так говорю я, мудрый филин. Прочь, мелюзга!
По-видимому, муж заставил ее умолкнуть. Во всяком случае, дальше она сидела тихо и не мешала. Наверное, уснула: я слышал позади громкое размеренное дыхание и ворчание мистера Гэтти, который быстро устал поддерживать плечом ее голову. Публика слушала увлеченно, и через несколько минут об инциденте все позабыли.
— Сразу было ясно, что несчастную Мэг Тосстик запугали — вероятно, это сделал отец ребенка. Теперь — о самой большой ошибке, совершенной убийцей Коры Маккенли (и предполагаемым вдохновителем убийства Мэг Тосстик). Он повел себя не так, как всегда. Когда человек вдруг отступает от своих принципов, возможны два объяснения: либо существование у него — или у нее — скрытого мотива, либо полная перемена морального облика. В данном случае перемена была от низости к благородству, что случается крайне редко. На подобные вещи мы, психологи, смотрим с вполне понятным и оправданным сомнением и подозрением.
— К расследованию преступлений в Солтмарш я старалась подойти непредвзято. Приехав сюда, я никого здесь не знала, за исключением сэра Уильяма и его дочери. Впрочем, это было скорее минусом, чем плюсом, потому что все сведения, которые я пыталась добыть о многих из вас, я получала от третьих лиц, часто настроенных предвзято и необъективных в оценках. Большая часть информации, которой я располагаю, получена мной от людей, даже не подозревавших о важности своих сообщений. Думаю, вам интересно услышать примеры. Возьмем, скажем, подземный ход, соединявший пещеру с «Гербом Морнингтона». Вы знаете — а может, и не знаете, — что конец туннеля, выходящий в таверну, заложен. По утверждению мистера Лори, когда он унаследовал дело от отца, проход уже давно был закрыт. И вот теперь, когда мне точно известно, что Кору Маккенли убили в ее собственном доме, от которого мистер Берт шутки ради прокопал к подземному ходу коридор, сами понимаете, как важно было мистеру Лори доказать, что ход и вправду заделан. Но стал ли он доказывать? Нет. Предположение о том, что ход многие годы закрыт, появилось у меня случайно, после беседы с одной из служанок сэра Уильяма. А доказан этот факт был совсем недавно, уже после полицейского дознания.