— Понимаете, мистер Уэллс, — пояснил наш добряк, — полиции все яснее ясного. Им уже хватает улик, чтобы повесить беднягу Боба. И свидетели у них наготове. Уж они знают, кого вызывать, кого — нет. Инспектор не хочет найти чего-нибудь такого, из-за чего дело запутается, ясно вам, сэр?
— По-вашему, — перепугался я, — полицейские не желают докапываться до правды?
— Желать-то желают, еще как, — Браун махнул рукой, в которой держал трубку, — да только они думают, что уже докопались. А значит, песенка Боба Кэнди спета. Чего инспектор тут искал, так это доказательств своей правды. А если ничего и не найдет — не беда, и без того уж достаточно набрали. С другой стороны, инспектор не хочет расквасить себе нос. Так уж люди устроены, сэр, при всем моем уважении. В теперешнем своем виде это дело просто загляденье! Не станут же они из кожи лезть, чтоб его испортить.
Я мрачно кивнул. И двое молодых людей тоже. Добавить было нечего.
— Ну, тогда я пошел. Спасибо вам, Браун.
— Я слыхал, этой приезжей, из Лондона, нет равных в сыскном деле, — сказал Браун, провожая меня к двери. — Да только навряд ли ей интересны наши деревенские дела.
— У меня таких сведений нет. — Я решил не говорить констеблю о том, как миссис Брэдли догадалась, что Берт занимается контрабандой, и потому, сохраняя таинственный вид, вышел и направился в Манор-Хаус. Вскоре я сидел в большой компании — там были сэр Уильям, Маргарет, Брэнсом Бернс и миссис Брэдли — и передавал собравшимся слова констебля. В заключение я сказал, что дела у Кэнди совсем плохи.
— А Браун о вас упоминал, — обратился я к миссис Брэдли. — Я, как мог, поддержал вашу репутацию.
— Напрасно беспокоились, мистер Уэллс, — довольно сурово вставила Маргарет.
— Нет-нет, вы не так поняли! — Стараясь загладить промах, я был сама доброта и ласка. — Все вовсе не…
— Надеюсь, о Берте вы не говорили? — спросила миссис Брэдли.
— Ни звука, честное слово, — ответил я, радуясь в душе, что поборол искушение. И с терпеливой улыбкой добавил: — Это было бы неумно. Надо же — контрабанда спиртного!
— Ничего подобного! — бросила миссис Брэдли.
Ее всегда мелодичный голос стал вдруг резким, а выражение лица столь свирепым, что я только и сказал:
— Да? — И отдался на волю судьбы.
Мои подозрения, что миссис Брэдли ведет какую-то игру, еще больше укрепились, однако я решил быть тише воды ниже травы.
Сэр Уильям спросил:
— А какие есть козыри против Кэнди, кроме мотива?
— У него была возможность убить, — ответила миссис Брэдли. — Во время убийства он находился в таверне. И пятнадцать минут провел неизвестно где.