Мой противник заметил, что я стреляю одиночными, а потом вообще перестала отвечать. Он вышел из укрытия и подошел ко мне. Это был Мики Финн — рослый детина с бледным лицом наркомана.
— Че, подруга, проблема? — ухмыльнулся он, показывая острые мелкие зубы.
Он стоял прямо передо мной, метрах в трех. Осторожный, гад, — так далеко я прыгать не умею.
Я не удостоила его ответом. Вместо этого выхватила пистолет и всадила последний патрон наемнику прямо в лоб.
Когда Мики Финн падал, он был уже мертв. Но рефлексы профессионала — странная штука. Мики Финн успел нажать на курок. Мертвый боевик, падая, прошил очередью тачку Альберта и два внедорожника, на которых старики привезли сюда свою команду. Это были обычные машины — никакие не бронированные. Очередь прошила насквозь все три автомобиля. Колеса внедорожников можно было смело выбрасывать на помойку, а до ближайшего автосервиса… сколько там? Ах да, сорок два километра. Сильнее всех пострадал «жигуленок» — он и так-то был не очень, а сейчас превратился в настоящее решето. Зато изделие отечественного автопрома погибло героической смертью в бою…
В момент выстрела я упала в снег, и очередь прошла над моей головой.
Я немного полежала, отдыхая. Набрала горсть снега, пожевала. Мороз усиливался к ночи. Вставай, Охотникова, игра еще не окончена!
Я собиралась войти в сарай, как вдруг услышала звон металла. Звук доносился из гаража. Вот вы где, голубчики!
Странно, что никто не вмешался в нашу перестрелку, не вышел помочь Мики Финну…
Я подняла автомат покойника и одиночными выстрелами разбила все фонари. Не собираюсь лезть в гараж, представляя собой прекрасную мишень на пороге…
В гараже было светло и мирно — как ни в чем не бывало стояли «Паджеро» Макара и ярко-желтая «Тойота» Катерины. Машина Гольцовой находилась в дальнем углу на смотровой яме, а «Паджеро» гордо растопырился посреди гаража. Я обошла помещение, медленно и осторожно ступая. Ни единой живой души.
Где же старики? Ничего не понимаю…
— Ку-ку, мон пти! — послышалось за моей спиной. Я медленно обернулась.
Дверца «Паджеро» распахнулась, и из машины выбрался Ажан. Белокурый наемник скалил зубы в торжествующей усмешке. Еще бы, как ловко он заманил меня в ловушку! Я стою в углу, и, чтобы добраться до выхода, мне придется пройти мимо двухметрового детины с белозубой улыбкой на загорелом лице. Ажан был так уверен в себе, что держал автомат висящим на ремне, на боку, правую руку боевик положил на оружие, но небрежно, едва касаясь. Знаем мы цену такой небрежности… Одно резкое движение — и он прошьет меня насквозь, к гадалке не ходи.