Глеб ощетинился, как еж:
— К-катерина Ивановна велела смотреть, чтобы возле д-дома не болтались чужие. А осматривать участок команды не было. Я охранник, а не сторож!
— Значит, так, — сказала я. — Ты вообще в курсе, что в доме происходит что-то крайне неприятное? Что на детей совершено покушение? Степаныч до сих пор в больнице, между прочим. А теперь кто-то подкидывает на участок вот это. А если бы это была не голова, а бомба? Ты, значит, чересчур важная персона, чтобы следить за участком? Ты не сторож и не дворник, да? Ты крут безмерно?
Глебушка хмуро смотрел на меня. Никому не нравятся разносы. Ничего, голубчик, разбаловали тебя в этом доме, как домашнего кота. Охранник должен быть похожим не на кота, а на собаку! Причем не на дружелюбного французика и тем более не на мопса, как некоторые. А на овчарку или волкодава!
— Начиная с сегодняшнего дня ты каждое утро будешь осматривать участок. Причем делать это будешь очень внимательно. Проверишь каждый кустик. И не в десять утра, когда выспишься, а сразу как рассветет. И в любом случае до того, как во двор выйдут бульдоги и тем более дети. Ясно?
Глеб молчал.
— Дальше слушай. Следи внимательно за исправностью камер. Если какая-то вышла из строя, не ходи посмотреть, что там случилось. Понял? Зови меня. Я заметила, что фонарь позади дома не горит. Сегодня же замени лампочку. И заодно смени все остальные. У тебя есть какое-нибудь оружие? Приготовь его, приведи в порядок.
— У меня только д-дубинка. — Глебушка таращился на меня ясными глазами.
— Ладно. Одолжу тебе свой шокер. С этой минуты — никаких выходных. До тех пор пока Гольцовы не уедут из страны, ты работаешь каждый день.
Глеб нехотя кивнул.
— Каждый вечер мы с тобой будем обходить участок. Мне не нравится, что кто-то болтается по периметру. У тебя есть запасные камеры? Если будет время, нужно установить несколько на заборе. Провода можно проложить под снегом, все равно это ненадолго.
— Вы чего, умеете монтировать об-борудование? — Глеб разинул рот.
— Я много чего умею. Все понял?
Глеб кивнул, потом восхищенно помотал головой:
— Ну, вы д-даете! Ладно, если Катерина Ивановна одобрит, я б-буду д-делать все как скажете.
— Одобрит, — сказала я.
Глебушка ухмыльнулся и спросил:
— А вы это… не переборщили с б-безопасностью? Ну кому надо на нас нападать?
— Вот это я и собираюсь выяснить, — отрезала я. — А эту дрянь убери с участка.
— Почему я? — скривился охранник. Ничего себе, распустила его Катерина!
— Ты проворонил — тебе и убирать!
Не слушая возражений, я повернулась и пошла прочь.
Под дальними елями снег был весь истоптан. Следы принадлежали одному человеку. Ботинки сорок четвертого размера, рифленая подошва. Но не берцы, их я узнаю сразу. Два окурка сигарет «Мальборо». Черная нитка на колючей еловой лапе. Шарф? Шапка?