— Ясно! — засмеялся Оболенцев, не в силах более держать суровый тон. — На юге течка бывает даже у кобелей! Удачно хотя бы сбегал?
— Мимо кассы! — вздохнул печально Ярыгин. — Разрешила лишь проводить, а у дома ее муж ожидал…
— Это чтоб знал, как без друга ходить, — зевнул Оболенцев. — Утро вечера мудренее!
— Сейчас уже ночь! — уточнил Ярыгин и направился в ванную комнату.
Через пять минут, почистив зубы и приняв душ, он уже лежал в постели, сладко зевая. День все-таки выдался хлопотный.
Цвях пил всю ночь.
Вместе с Оболенцевым он тоже посетил ночью туалет в ресторане и воспользовался случаем: записал на свой счет поимку давно разыскиваемого грабителя по кличке Дылда. Дело было нетрудное: пострадавший оказался тут же, в наличии, лежал рядом с бандитом. А двое молодых милиционеров — подчиненные капитана. Они молча подписали протокол, где значилось, что Дылду задержал Цвях.
Разбудил Цвяха телефонный звонок.
Он с трудом поднялся с постели, несколько секунд вглядывался в спящую рядом с ним акробатку, пытаясь понять, как она здесь очутилась.
— Цвях! — узнал капитан голос Юрпалова. — Ты что, забыл, какой сегодня день? Продери глаза.
— Не суетись, Юрпалов, — прохрипел Цвях. — Чего кипятишься? Из-за того, что по счету ночью не заплатил?
— По счету ты никогда не платишь! — отрезал Юрпалов. — Забыл, что сегодня сливки снимать?
— Давно пора изменить порядок! — рявкнул неожиданно Цвях.
— Ты, я чувствую, договоришься, — обрезал его Юрпалов. — Учти, незаменимых нет!
Намек был более чем прозрачен.
— Ладно, Юрпалов, не лезь в бутылку! — миролюбиво проговорил Цвях. — Через полчаса буду.
Положив трубку, он грубо разбудил акробатку, буквально сбросив ее с постели.
— Проваливай, фря! Мне уходить треба!
Бедная женщина молча поднялась с ковра и стала поспешно одеваться.
— Мог бы и пораньше разбудить! — сказала она укоризненно. — Завтраком не покормишь?
— Кафе за углом! — продолжал грубить Цвях. — А бабам я не плачу даже завтраками.
— Грубый ты какой! — обиделась акробатка.
— Какой есть! — отмахнулся Цвях. Акробатка мигом исчезла за дверью.
Через минуту и сам капитан, кое-как умывшись, вышел вслед за ней.
«Не люблю жилистых баб! — подумал он. — Баба должна быть мягкая и нежная, как Белянка!»
Цвях зашел в магазин, где в отделе «соки-воды» жаждущие могли поутру «поправить» тяжелую голову.
— Даш, когда дашь? — пошутил он, хлопнув по заду толстую продавщицу.
— Что-то тебя сегодня рано на едьбу потянуло, — привычно отмахнулась Даша. — Тебе как всегда?
— Сто коньяка и бутерброд с сырокопченой! — заказал Цвях. — Только в темпе, дела стоят.