Например, я совершенно не разбираюсь в живописи. Поэтому в кругу художников я, как правило, не вступаю в разговор, предпочитая просто слушать… Я не понимаю картин Моне[15], но я слушаю, как они обсуждают его тополя, отражение которых вырисовывает зеркальный двойник в глади озера, и тоже как будто вижу этот сложный двойной смысл. Они видят больше, глубже меня, и это здорово. Я не понимаю прелести сырой рыбы, завернутой в рисовую кашу и пергамент из водорослей, но есть люди, которые поглощают суши с таким наслаждением, что отпадает нужда в каких-либо комментариях.
Есть удивительные, необычные люди – частички других времен и вероисповеданий (здесь я не говорю о религии), словно метеоритным дождем заброшенные в чуждое им пространство… Непаханое поле для изучения устройства других миров.
…Света говорит: «Видишь вооооон те яркие точки на небе? Давай я расскажу тебе про звезды!»
Егор отвечает: «Не надо, мам. Давай я лучше сам тебе скажу». Делает паузу, потом шумно вздыхает, набирает в легкие побольше воздуха и, не отрываясь от конструктора, по-своему, по-детски, словно зашифрованно, описывает сиплым голосишком устройство космического пространства и летательной техники: «Вот солнце… внутри него много-много маленьких “солнцев”, они растут-растут… потом ба-бах!…» На этих словах Егор бросает в стену собранный «Лего-дом». Мелкие детали рассыпаются радужным дождем. Рома сидит напротив, чешет вихрастый затылок и время от времени вставляет свои отгадки: «теория большого взрыва… устройство сопла у ракеты… гравитация…». Егору скоро пять лет. Недавно он научился читать – совершенно самостоятельно и сразу словами, но книг про космос ему еще не покупали. В садике нянечки клянутся, что не знают, каким образом корабль выходит на орбиту. «Просто он уже как будто родился с этой встроенной опцией, с этими знаниями… – разводит руками Света. – Как будто у него в голове сверхновый процессор. Егор, расскажи Ятке про карты у тебя на руках…» Егор смущается, зарываясь головой куда-то матери за пазуху, потом выныривает, хитро смотрит на меня зелеными глазищами: «Информация заблокирована!» При этом не выговаривает половину букв, ну просто обалдеть!..
И пока вы с Максимом рисуете в комнате, мы пытаемся поговорить с Егором на разные женские темы: любовь, красота, мужчины. Егор вкусно ест супчик, сидя на высоком детском стульчике, и хохочет над нашим любопытством… Женщин он не понимает.
Откуда это у маленького мальчика? Явно не от родителей и не от общества. «Новые», «усовершенствованные» люди чаще рождаются у совершенно обычных родителей. Кроме того, Света работает, как мул, с утра до ночи, поэтому общение с сыновьями для нее – редкий праздник. Возможно, это та самая мутация или системный сбой, погрешность, заложенная изначально в любой системе, основанной на вычислении. Погрешность, которая, в конечном счете, развивается, эволюционирует. Ведь система не может развиваться, будучи идеальной. А может, это просто новейшая версия человека. Тот самый авангард. Егор об этом скромно умалчивает…