Ксана нервно дернула плечом.
— Откуда бы? Да и с чего ему о своей семье нам было рассказывать, Вить? У тебя уже крыша поехала?
— Нет, нет… Это я так.
Суетливо подхватив бумажки, он поднялся на ноги. Пора заняться делом, доказать в очередной раз самому себе, что он не хуже других взрослых людей.
— Я пока приберусь, а ты возвращайся побыстрее. Что-то я от этого всего, видимо, устала. Голова раскалывается от боли уже второй день. — Примирительно отвечает Ксана.
— Выпей аспирина…
Подойдя к зеркалу, Виктор начал приглаживать ежик волос, пытаясь понять — насколько он представительно выглядит. Нет, наверное, надо обуться в туфли, а то если спуститься в шлепках — точно лимитой и алкашом с порога назовут.
— Не помогает. Да и ты дрых сегодня как сурок. А я всё заснуть не могла. И кошмары какие-то… — Опять дернула плечом Ксана.
— Ничего, всё в порядке. — Протянул Виктор, удовлетворившись осмотром себя в отражении.
Повернувшись к Ксане, он на секунду приобнял её за плечи, не заметив как, по каёмке стекла, на мгновение вспыхнула синяя вязь древних знаков. Тихий шорох как будто открывшейся и снова прикрывшейся двери в коридоре он тоже не расслышал, уткнувшись в плечо своей подруге, и слушая как она резко дышит.
* * *
Тяжело хлопнула дверь, и Ксана осталась в квартире одна. Лихорадочная злобная активность уже схлынула с неё, оставляя место опустошенности. Надо бы что-то поделать, но вот что? Пока Витя будет пыжиться, пытаясь доказать соседям и себе, какой он серьёзный мужик, ей и заняться особо нечем. Грело только понимание того факта, что он доказывает это всё — ради неё, в первую очередь. Когда она подцепила Витю (о, конечно, он сам этого никогда не признает) — тот был тем ещё тюфяком. Но сейчас — совсем другое дело. А только она, Ксана, смогла разглядеть за простым парнишкой, пьющим с одногруппниками пиво, забивая на пары, что-то такое… Может быть, это и есть любовь? Сложная тема для размышлений, но очень похоже на то.
Ладно, сейчас ей надо решить, что она будет делать? Тем более, скорее всего, вернется Витька избитый морально и опустошенный не меньше чем она. Злорадная ухмылка даже против собственной воли выползла на её лицо. О да, нехило ему достанется от тех соседушек. Неудивительно, что Борис Михайлович свалил из этого тихого дома и зеленого квартала…
Пройдя по коридору, она прищурилась, разглядывая дверь в закрытую комнату. Может быть, ей и просто показалось, но она привыкла доверять своему чутью. Когда же закрылась дверь за Витей, возникло ощущение тяги воздуха и тихий шорох. Как будто бы дверь чуть-чуть приоткрылась и закрылась от воздушной струи. Но ведь когда она смотрела вчера на окна квартиры из-под подъезда — те были плотно закрыты, и, судя по всему, завешены тяжелыми шторами.