Зельма устремила взор на Золотой крест, висевший на каменной выбеленной стене. В какой-то миг ей показалось, что с него струится кровь — кровь её соплеменников венедов. В этом миг она подумала: «Как можно поклоняться кресту? Как можно почитать бога, лик которого не видел никто? Как можно убивать во имя бога?..»
Но у наложницы не было выбора…
К ней приблизился клирик.
— Дочь моя, готова ли ты принять душой Логоса? — спросил он.
— Да, святой отец… — последовал ответ.
— Готова ли ты почитать Логоса, как единого и истинного бога?
— Да, святой отец… — отвечала Зельма, как её учили.
— Готова ли ты навсегда отречься от своих кровавых языческих богов? — снова последовал вопрос.
Хогерфест, стоя подле клирика, внимал каждому вопросу и ответу.
Зельма на миг умолкла… Клирик и ландмейстер напряжённо переглянулись.
Женщина в этот миг подумала: «Отречься от богов своих пращуров — никогда!!! Они не кровавые, а учат любви и созиданию! Лишь во время войн приносились жертвы богу Триглаву из числа пленников! Именем моих богов не совершались военные походы и убийства женщин и детей!»
Но Зельма уверенно ответила то, что от неё хотели слышать:
— Готова!
Хогерфест облегчённо вздохнул: его будущий ребёнок родится от женщины истиной веры. А, если это будет сын, то в случае необходимости бастард сможет унаследовать его имущество, такие случае в Европе не были редкостью. Надо лишь заручиться согласием церкви. А его можно купить, скажем, построить церковь подле Хаммабурга, объявить, что в ней клирики наблюдали проявление Логоса, и потянутся поломники. Церковь же будет богатеть день ото дня.
Клирик ещё долго задавал вопросы Зельме, а затем прочёл ей очередные наставления. После этого он окропил её распущенные волосы водой из золотого сосуда, которую поклонники Логоса считали святой.
Затем клирик поставил сосуд на аналой, который имел форму многостороннего столба, увенчанного многогранной вращающейся пирамидой.
— Открой рот, дочь моя, — повелел он. И пожил Зельме в рот гостию, выпеченную из пресной муки, с начертанным на ней символом Логоса. Зельма послушно прожевала её и проглотила.
После этого клирик помазал её лоб елеем и произнёс:
— Прими Великий Логос в лоно своё Зельму, что предана тебе душой и телом. С этого дня, ты дочь моя, можешь ходить в церковь, исповедаться и принимать участие в религиозных праздниках, почитающих Логоса.
Клирик поднял Зельму с колен и поцеловал её в лоб, затем передал её Хогерфесту. Счастливый ландмейстер обнял наложницу и увлёк в покои, дабы та сменила облачение. После этого в замке состоялся пир: чествовали Зельму, новообращённую в Логоса. За столом сидел Хогерфест, Зельма, клирик и его помощник молодой диакон.