Внутри, вместо вешалок с одеждой и полок с постельным и прочим бельем на широкой столешнице стоял: микроскоп, спиртовая горелка со змеевиком, портативный компьютер от которого к микроскопу и каким-то другими электронным устройства тянулись змеевидные жилы проводов.
На узких полках в беспорядке, а точнее в порядке ведомом только Вадику Кулебякину, стояли склянки и колбочки с какими-то жидкостями, коробочки с порошками, ванночки, бутылочки, резинки, пипетки, сверкающие хромом инструменты похожие на хирургические. Тут же лежали стопки картона, бумаги, кожи, полиэтилена и прочего картонажного материала.
Родика поразило сначала как столько разнообразных веще могут поместится в одном платяном шкафу, но присмотревшись он понял, что задняя стенка у шкафа отсутствует, а за самим шкафом находится широкая ниша, служившая некогда дверным проемом. Вход в соседнюю комнату замуровали, а ниша осталась и поэтому шкаф внутри был в несколько раз больше чем снаружи.
— Вот, извините, — смущенно произнес Кулебякин. — Рабочее место рисовальщика. Это так, ерунда. Если мне нужны какие-то серьезные исследования, то я делаю их на работе. Я тут на пол ставки в НИИ «Спецматериалов» работать устроился. Там-то техническая база получше! И все такое…
— Все равно, — сказал Родик. — Впечатляет, гражданин Кулебякин! А на самом деле вы не такой божий одуванчик, каким хотите сразу казаться! — заметил Родион.
— Опять вы про одуванчик, — обиделся Вадик и произнес, глубоко вздохнув. — Одуванчики — особый случай. Я их люблю и они меня любят… Вот… Извините…
— Это вы меня, Вадим, извините, — поспешил оправдаться Родик. — В жизни каждого человек есть место хобби. Вы любите лакированные одуванчики и картины в банках? Ради бога! Кто вам запретит? Я люблю шелест банкнот и по характеру этого шелеста на слух могу определить номинал купюры. Кто мне запретит? Никто! Это мое хобби! Правильно?
— Наверное, — Вадик робко пожал плечами. — Вы хотите заказать мне какой-нибудь рисунок? — спросил он.
— Хочу, — сказал Родион. — Очень хочу. Даже не знаю, что я бы без вас делал!
— И какой?
— Да пустяки, — отмахнулся Родик. Судя по всему, для вас, рисовальщик Кулебякин, это сущие пустяки. — Мне нужна обычная дарственная.
— Заверенная, — спросил Вадик.
— Естественно!
— Нотариусом?
— Нет.
— А кем? — оживился Вадик.
— Да ерунда, — улыбнулся Родик. — Иваном Грозным. Государем Иваном Грозным, — поправил он себя.
— Интересно, — глаза Вадика блеснули. — У вас есть оригинал?
— К сожалению нет, — Родик развел руками.
— А, что у вас есть? Копия? Фотография? Ксерокопия? Эскиз?