Да, она занималась любовью с мужчиной, который не был ее мужем или женихом, который не был египтянином и считался рабом ее отца. Но это было во сто крат лучше, чем принадлежать сыну мясника, любому другому человеку, которого она не любила.
А Джаир? Любит ли он ее?
Когда они вылезли из чана, у Ниры подкашивались ноги, а тело как будто стало невесомым. Джаир подхватил девушку на руки и понес в дом. Там опустил на постель и вновь овладел ею, а после они заснули в объятиях друг друга и проснулись, когда наступил вечер.
Взглянув на солнце, Нира не на шутку встревожилась. Она позволила себе бездельничать целый день, не сходила на рынок, не постирала белье, не приготовила еду. Девушка вскочила с кровати как ошпаренная, но Джаир удержал ее за руку.
– Когда он придет, я убью его.
Нира сложила ладони в умоляющем жесте.
– О нет! Помни, что я тебе сказала! Сделай так, как я прошу, потерпи, и ты будешь свободен.
Джаир неохотно поднялся. Нира надела платье, а он по-прежнему был обнажен. Бросив взгляд на его красивое смуглое тело, девушка смущенно отвела глаза и еле слышно спросила:
– Почему ты это сделал?
Его брови изогнулись, словно птичьи крылья в полете.
– Если женщина хочет мужчину, ее нельзя заставлять ждать.
– Я не говорила тебе об этом, – прошептала она.
– Я прочитал это в твоих глазах.
На лице Ниры появилось выражение безумной любви и такого же сильного страдания, потому что она ожидала услышать другой ответ.
Девушка приложила руки к пылающим щекам. Что она натворила! Она мечтала совсем о другом, она желала не страсти, а… любви! Да, но… это горячее, прерывистое дыхание, глубокий вдох и переходящий в стон выдох, эти ритмичные движения, рождающие внутри неудержимые горячие волны. Хотела бы она, чтобы это повторилось? Да, непременно. Жажда вновь и вновь принадлежать этому мужчине стучала в ее сердце, бурлила в крови.
– Мне пора идти, – собравшись с силами, сказала она. – Скоро вернется отец.
К тому времени как Антеп пришел домой, девушка успела разогреть остатки вчерашнего ужина. Она надеялась, что отец не заметит, что она целый день ничего не делала, но Антеп сказал:
– Вижу, ты грела воду, а где же выстиранное белье?
– Я приготовила воду для стирки, но тут мне стало плохо, и я весь день пролежала в своей комнате, – необдуманно произнесла девушка.
– И вода пропала?!
– Я… я помылась, – пробормотала Нира.
– Согреть целый чан воды, чтобы мыться! – заорал Антеп и в гневе смахнул со стола глиняную чашку. – Ты что, жена фараона?! И с чего вдруг тебе стало плохо? Притворяешься, чтобы бездельничать!