— О, понеслась….
— В роддоме только что родившийся младенец требует поднести его к отцу. Акушерка исполняет его просьбу. Малыш, тыча родителю пальцем в лоб, говорит: «А тебе так приятно?».
— Фу-у! — смеюсь я.
— Можно ли при атомном взрыве сходить в туалет? Можно, если найдете свой зад! — кричит Мэг.
— Где у женщин волосы самые кудрявые? В Африке, — тут же подхватывает Том.
— Какая компания, а! — толкает меня в бок Нейтан.
После паба я приглашаю его погулять по развалинам замка. Остальные, понимая, что нам хочется побыть наедине, не навязывают свое общество.
— Эти ребята просто супер, — смеется Нейтан.
— Ты им тоже понравился.
И это правда. Мои сводные братья, кажется, гораздо больше сошлись с Нейтаном за несколько часов, чем с Джеймсом за четыре года.
Мы поднимаемся наверх к замку, и оба уже выбиваемся из сил через каких-то пару минут.
— А ты… говорил, что холмы в… Мэнли крутые, — пыхчу я.
— Угу, но там хотя бы океан сверху видно.
— А это, по-твоему, что? — указываю я левой рукой.
— Черт, да это же…
— Океан, ага.
Мне смешно. Сегодня такой пасмурный день, что океан едва различим, но если присмотреться, то вон он — темно-серый простор, тянущийся от полей, зеленее которых я не встречала.
— Ого! — восхищается Нейтан, любуясь видом.
Мы бродим вокруг замка, а затем потихоньку начинаем спускаться назад такими узенькими тропками, что приходится идти друг за дружкой. Приближаясь к реке, мы отчетливо слышим ее шум. Я осторожно шагаю перед Нейтаном, стараясь не поскользнуться на мокрых листьях, что устилают все вокруг. Дорожка заканчивается мостом, что ведет на чудесное зеленое пастбище. Позади нас высятся башни замка на холме. Я перегибаюсь через каменные перила моста, чтобы увидеть, как вода тихонько бежит к нему, чтобы выплеснуться с другой стороны каскадом пены. Смотрю на Нейтана: он опирается на перила, спрятав руки в карманы, и с удивлением глядит на меня.
— Что? — Я становлюсь перед ним.
— Все нормально? — Его лицо вдруг становится серьезным. — Вроде да, но я не уверен.
— Все хорошо. — Я скрещиваю руки на груди. Теперь наконец-то по-настоящему обращаю внимание на его синяк, и на меня накатывает волна нежности. Я отворачиваюсь и глотаю комок. Потом поворачиваюсь к Нейтану снова. — Прости, что он тебя ударил. Прости, что втянула тебя в эту разборку. — Я сердито трясу головой, пытаясь остановить слезы. Если не смотреть на Нейтана, становится легче.
— Эй, да все путем! — восклицает он и, вытащив руки из карманов, просовывает пальцы в петли моих джинсов и притягивает меня к себе, но не вплотную. — Мне очень жаль, что он так с тобой поступил. Невероятно.