— Там были деньги и кулек с камнями.
— Ты знаешь, откуда эти деньги?
— Нет. Но думаю, от продажи наркотиков.
— Ты имел дело с наркотиками?
— Нет. Хотя, впрочем, один раз… Мне приказали перевезти статуэтку немецкого фельдмаршала Мольтке из Браззавиля в Женеву и не сказали, что внутри статуэтки спрятан пакет с наркотиком. Да не простым, а особым. Он называется «фельдмаршал». Синтезирован в Германии при нацистах и обладает особыми свойствами. Но так получилось, что статуэтка до меня не дошла, ее украли. Меня направили искать статуэтку. Я ее нашел, но ее новый хозяин взял наркотики себе, а мне отдал пустую статуэтку.
— Откуда у тебя швейцарский паспорт? Он фальшивый?
— Настоящий. Настоящий швейцарский паспорт на имя Жильбера Мало. Мне его выдали в швейцарском консульстве в Монреале. Выдал клерк-коммунист. Можно безбоязненно предъявлять этот паспорт в любой стране… кроме Швейцарии.
— А откуда деньги на счету у этого Мало?
— Я перевозил большие суммы наличными и распределял их по счетам в различных банках. Меня даже прозвали валютным извозчиком. Но если начальная сумма перевозимых денег была известна моему руководству, то, из-за неустойчивого и постоянно меняющегося курса валют, проконтролировать сумму денег, поступивших в банк, было просто невозможно. У меня возникали неоприходованные остатки, которые я и переводил на один из счетов господина Мало.
— Начальство знало об этих счетах?
— Да. Но при Горбачеве началась такая чехарда… Деньги с промежуточных счетов по приказу из Москвы переводились на неизвестные мне счета. Тут уж не до контроля.
Следующий вопрос был неожиданным:
— Твоя жена высокого роста?
— Да, — я посмотрел на Мальвину и добавил: — Я люблю высоких блондинок с голубыми глазами.
— Давно ты с ней разведен?
— Лет десять.
— У тебя есть дети?
— Сын. Он живет с женой. Я им оставил двухкомнатную квартиру.
— А сам где жил?
— В однокомнатной квартире с матерью. Она умерла два года назад.
— А отец?
— Отец погиб на войне.
* * *
После ужина снова пошли на балкон.
— Я тоже давно тебе хотела рассказать о себе. Да как-то не получалось.
И она замолчала.
— В конце концов, не страшно, что ты сидела в тюрьме.
От изумления Мальвина раскрыла рот:
— Я?!
— Ничего страшного. Провинциалка в Москве, нет знакомых, нет средств к существованию.
— Что тебе обо мне известно?! Ты даже не знаешь моего имени.
— Знаю. Тебя зовут Марина.
— А дальше?
Я хотел снова пошутить, но, посмотрев на Мальвину, понял, что настроена она романтически, и решил перевести разговор в реалистическую плоскость:
— Ты родилась в Москве. Родители у тебя преподаватели. Жила на Ленинском проспекте.