Имелись достаточные основания считать, что продемонстрированный стороной обвинения подход к трактовке понятия хищения, включая сомнительно оригинальный способ криминализации механизма ценообразования, нуждался в научно обоснованном сопоставлении с базовыми положениями материального права. По этой причине возникла необходимость участия в суде на стороне защиты специалиста, знакомого как с реалиями современной российской экономики, так и критериями, заложенными в уголовное законодательство для возложения ответственности за противоправное поведение субъектов хозяйственной деятельности.
О том, к каким выводам пришла Наталья Лопашенко, она коротко и емко рассказала в интервью, прозвучавшем 1 июля 2010 года сразу после ее выхода из зала судебного заседания: «Если смотреть по признакам хищения, то практически ни одного признака хищения установить в данном случае невозможно. Насколько мне представляется, имела место обыкновенная хозяйственная деятельность… Специалисту понятно, что обвинение надуманное и квалификация надуманная, и есть желание выдать обыкновенную хозяйственную деятельность за преступление». А относительно упрека во вмешательстве в компетенцию суда и о его небеспристрастности Лопашенко пояснила: «Но я ведь и не говорю о доказанности или недоказанности. Я говорю только об уголовно-правовом характере того деяния, которое вменяют. А деяние заключалось в том, что нефть продавалась нефтедобывающей компанией ЮКОСу, ЮКОС перепродавал эту самую нефть дальше, и разницу в этих ценах и получения ЮКОСом прибыли расценивается как хищение. В этой позиции ни при каких обстоятельствах не может быть усмотрено хищение… Никто еще не отменил провозглашенную Конституцией свободу экономической деятельности, и она существует. Но она попирается подобными решениями. Создается крайне опасный прецедент, просто крайне опасный. Судя по всему, есть обвинительный уклон у суда… если будет создан этот прецедент, то можно поставить крест на экономике России…Если мы здесь сейчас усмотрим хищение, то можно будет усмотреть его во всех экономических отношениях. Поэтому это абсурд, просто абсурд. Ну а считать, что главные управляющие менеджеры являлись в данной ситуации организованной группой, – это вообще не знать уголовного права. В принципе не представлять себе, что такое организованная группа, как она понимается».
Но письменное заключение профессора, где она обосновала свои выводы, стало достоянием лишь защиты и посетителей сайта khodorkovsky.ru. Судья Виктор Данилкин счел, что ему совершенно ни к чему для разрешения дела Михаила Ходорковского и Платона Лебедева впитывать от высококлассного ученого правовые доктрины и слушать неопровержимые доводы о полной несостоятельности обвинения. Судебное постановление отнесло Наталью Лопашенко к категории «не обладающих необходимыми специальными познаниями»…