Она не так часто появлялась в судебных процессах, но мне всегда доставляло истинное удовольствие слушать ее выступления. Это смесь жгучих эмоций, неопровергаемой убедительности и глубокого знания прецедентной практики Европейского суда. Я думаю, что, если бы Карпина Акоповна специализировалась на делах, рассматриваемых в судах присяжных, процент оправдательных приговоров в нашей стране значительно вырос.
Ее достоинства безусловно признают и процессуальные противники. Уже в самом начале судебного процесса в Мещанском суде прокурор Дмитрий Шохин сделал признание: «После яркого и красочного выступления Карпины Акоповны нельзя к ней не относиться с уважением».
В первом деле в команду Лебедева входил адвокат Тимофей Гриднев. Выходец из военной юстиции, давшей современной российской адвокатуре много известных имен, он имел к тому времени уже солидный опыт работы по делам экономической направленности. Ему достались в нашем деле эпизоды, определявшиеся стороной обвинения как обманное завладение акциями ОАО «Апатит» и ОАО «НИУИФ». Он отработал их весьма добросовестно, но мне запомнился другим.
Где-то уже после завершения судебного разбирательства в Мещанском суде местные судейские деятели начали чинить защитникам всяческие препятствия в нормальном ознакомлении с протоколом судебного заседания и приобщенными к нему материалами, поскольку сильно желали наискорейшей передачи дела в Мосгорсуд на кассацию. В этой связи по какому-то касающемуся данной проблемы вопросу мы с Еридневым пришли в кабинет к исполнявшему обязанности председателя судье, и тот заявил нам об отказе в удовлетворении нашего обращения.
Я в первый и, может быть, в последний раз в своей жизни видел, как адвокат орал на судью, да еще так, что в кабинете звенели стекла. Тимофей Владимирович дал волю своему выработанному в военном институте командному голосу, да еще столь мастерски и убедительно по сути, что никаких контрдоводов не последовало, а сама эта шумная сцена не имела затем для него никаких негативных последствий.
К числу людей с интересной биографией относится и Владимир Краснов. За его плечами партийная и комсомольская работа в советское время, служба на дипломатическом поприще, переход в коммерческие структуры и, наконец, адвокатура. Ему по поручению Платона Лебедева пришлось участвовать в значительном числе «побочных» судебных разбирательств (обращение в Конституционный суд, опровержение появлявшихся время от времени в прессе недостоверных сведений и др.), хотя в обоих основных процессах он занимался конкретными эпизодами, связанными с обвинениями в хищениях. Не знаю, можно ли это напрямую поставить в заслугу Владимиру Николаевичу, но так в конце концов получилось, что по итогам первого процесса в Мещанском суде кассационная инстанция переквалифицировала эпизод, которым он занимался, на более мягкую статью – 165 УК (Причинение имущественного ущерба собственнику при отсутствии признаков хищения) с последующим прекращением производства по делу в этой части в связи с истечением срока давности. А во втором случае уже сам Хамовнический суд прекратил уголовное преследование по тому же основанию по обвинению в хищении акций дочерних предприятий ОАО «ВНК», как и искусственно присовокупленную к нему «легализацию». Пожалуй, такой результативности более ни у кого из нас не было.