– Посмотри, – Борис Семенович, не поднимая головы от журнала, обратился к дочери, которая в соседней комнате заправляла кровать, – некоторые слышат деревья. – И вслух прочел: «Говорящее дерево – осина, матушка осинушка, как величал народ свою любимицу. Только ее листья даже при самом слабом ветерке начинают шелестеть, шептаться. Знающий человек может поговорить, посоветоваться с нею. Погладишь – и она обязательно ответит тихим шорохом. Постоишь под нею не раз, и в ласковом шепотке услышишь, что таит она, не доверяясь первому встречному. А задремлешь, мысли ворогов твоих поведает. А уж как ее любит царь лесов – лось! Приводит мать своего дитя – жеребенка – к молодым кустам и говорит вполголоса: знай осинушку. И в снег и в стужу корою накормит, схоронит от человека худого, волка лютого. Так и стоит, на каждом пригорке, в каждой встречной рощице, а то и у самой воды чудо-дерево с нежным говорком, помогая путнику и лесным обитателям жить и радоваться». – Отец отложил журнал. – А мы людей-то не слышим. Да что там, себя… затыкаем окриком. Волей, мужеством, решительным поступком!
– Не самое плохое качество, папа.
– Лучшее. Так считали все нелюди человечества. К триумфу воли звал Ницше. Последователи прибавляют: «воли и разума». Ловушка, родная, ловушка.
– Ты становишься одинаковым…
– Одинаково хорошим? Ты меня будешь осуждать, но вот тут я как раз добавил бы: не самое плохое качество…
– А как же: «кто положит душу за други своя»? Без воли – никак.
– Увы, вам, увы. Подвигнуть на такое человека способна лишь воля, в основе которой вера. И никак иначе! Любой иной мужественный поступок – ложь. Обман тех, кому ставится в пример.
– Ну не все, кто погиб за других, были верующими.
– Все! До единого!
– То есть убитые в бандитской перестрелке – в рай? – Елена насмешливо взбила подушку.
– Гм… не схватываешь? Тогда ликбез: большинство погибших в бою, даже за отчизну, души не кладут. В Евангелиях опечаток нет. Душу! А не тело. Во всех войнах человеческих солдаты выполняли приказ или контракт. Даже добровольцы берегли тело – кому хочется умирать? Вернуться живым – мысль любого разумного человека. И пуля в бою не приводит к Богу. Не убьешь ты – убьют тебя. Расчет. Какое же это «за други»? Но случается… люди оказываются на черте выбора – или их жизнь, или жизни товарищей. И тут, не со всеми!., с единицами… происходит великое. Отходят на второй план «незыблемое»: старушка мать, дети, жена. Бросаются на пулемет, на гранату, подрывают себя с ворогом. Сознательно!.. Решают умереть. И приносят свое тело, подчеркиваю, тело!., в жертву. И эта всесокрушающая зло жертва есть подобие жертвы Спасителя, ибо к ней герой прилагает душу. Вовсе не думая об этом. И даже атеист принимает крещение! В секунды! Так-то. А ты и наемников, и бандитские перестрелки туда же хотела? Не выйдет… Так что, возможно и самопричащение! – Он помолчал. – Еще как возможно. Мгновение! Именно его останавливал Гете, доложу вам, упрямая леди.