Череда дощатых крылечек вдоль задней стены, к перилам прибиты гвоздями номера из кованого чугуна. И снова мое чутье не подкачало. Каких-то пять ярдов травы до номера четыре.
Я сделала глубокий вдох, рывком преодолела эти пять ярдов и в два шага перемахнула четыре ступеньки. Проскочив крыльцо, дернула раздвижную дверь. Она открылась с пронзительным скрежетом. Как раз в эту секунду ветер внезапно стих, и в неподвижном воздухе скрежет прозвучал душераздирающе. Я застыла.
Тишина.
Проскользнув между раздвижной и внутренней дверью, я прижалась к стеклу и заглянула внутрь. Обзор заслоняли полосатые бело-зеленые занавески. Я подергала ручку – заперто.
Я аккуратно прикрыла раздвижную дверь, перебралась к окну и повторила попытку. Безуспешно – точно такие же занавески.
Приметив зазор в том месте, где нижний край шторы соприкасался с подоконником, я уперлась обеими руками в оконную раму и толкнула ее вверх. Крохотные белые хлопья отставшей краски невесомо осыпались на мои пальцы.
Я толкнула еще раз – и окно рывком подалось вверх на дюйм. Я опять застыла. Воображение услужливо нарисовало картину: звучит сигнал тревоги, и Ральф вылетает из офиса с револьвером.
Повернув руки ладонями вверх, я просунула пальцы в зазор под рамой.
То, чем я сейчас занималась, было незаконно. Я это знала. В моей нынешней ситуации проникновение в номер Примроуз было самоубийственным шагом. Ничего не поделаешь – нужно узнать наверняка, что с женщиной не случилось ничего плохого. Потом, если все-таки окажется, что она попала в беду, я хотя бы буду уверена, что сделала все, что смогла.
А еще, по правде говоря, это необходимо мне самой. Выяснить, что же стало с этой злосчастной ступней. Отыскать Примроуз и доказать всем моим противникам, что они неправы.
Я расставила ноги и толкнула раму. Окно приподнялось еще на дюйм.
Раздались глухие шлепки – это падали на ступени первые крупные капли дождя. Крохотные лужицы возникли под ногами, множась и расползаясь с каждой секундой.
Окно удалось сдвинуть еще на пару дюймов.
И тут разразилась буря. Сверкнула молния, оглушительно загрохотал гром, и дождь хлынул как из ведра, мгновенно залив крыльцо.
Я оставила окно в покое и прижалась к стене, надеясь укрыться от ливня под карнизом. В считаные секунды волосы промокли насквозь, струйки воды потекли с ушей и носа. Одежда облепила, словно папье-маше – проволочный каркас.
Мириады дождевых капель низвергались с крыши и крыльца. Падали на лужайку, сливались и растекались ручьями в траве. Лились рекой из желоба над головой. Ветер швырял пригоршни листьев в стену и мне на ноги, безжалостно гонял их по земле. Пахло лесом и сырой землей, тысячами лесных обитателей, укрывшихся до ненастья в норах и дуплах.