Я отправилась в трейлер санобработки и долго – насколько хватило терпения – торчала под обжигающе горячим душем, а потом переоделась в чистое. Наружу вышла пунцовая, как рождественский бант, но, по крайней мере, избавилась от гнусного запаха.
Неуклюже спускаясь по лесенке, изнуренная, как никогда в жизни, я заметила Райана. Прислонившись к патрульной машине с прозрачным верхом, он беседовал с Люси Кроу.
– Вы, похоже, совсем выдохлись, – заметила шериф, когда я подошла ближе.
– Все нормально, – заверила я. – Эрл прогнал меня отдыхать.
– Как там дела?
– Идут.
Рядом с этими двумя я ощущала себя лилипуткой. И Райан, и Кроу были ростом выше шести футов, но шериф явно выигрывала по ширине плеч. Оба годились в баскетболисты, но Райан больше смахивал на защитника, а Кроу – на сильного нападающего.
Не имея ни малейшего желания продолжать светскую болтовню, я спросила шерифа, как пройти к моргу, и распрощалась.
– Бреннан, погоди!
Я замедлила шаг, чтобы Райан смог меня догнать, и бросила на него многозначительный взгляд: «О волках – ни слова!» Обсуждать эту тему охоты не было.
Мы шли бок о бок. Я вспоминала Жана Бертрана, его модные дизайнерские пиджаки, такие же галстуки и очень серьезное лицо. Бертран всегда казался мне чрезмерно старательным, чрезмерно внимательным – будто ловил каждое слово, боясь упустить зацепку или важный нюанс. Я словно наяву слышала, как он сыплет вперемежку английскими и французскими словами, болтая на «франглийском» наречии собственного изобретения, как от души смеется собственным шуткам, не подозревая, что окружающим совсем не весело.
Я вспомнила, как впервые увидела Бертрана. Вскоре после приезда в Монреаль я пришла на рождественскую вечеринку, которую устроил отдел по расследованию убийств полиции Квебека. Там был и Бертран – слегка подвыпивший, они с Райаном только что стали напарниками. Лихой детектив уже тогда был живой легендой, и Бертран всем существом источал трепетное благоговение перед старшим товарищем. К концу вечера его чрезмерная восторженность уже вызывала у всех неловкость. Особенно у Райана.
– Сколько ему было лет? – машинально спросила я вслух.
– Тридцать семь. – Райан явно думал о том же, что и я.
– Иисусе…
Мы дошли до окружного шоссе и двинулись вверх по склону.
– Кого он сопровождал?
– Одного типа, Реми Петричелли по кличке Перчик.
Это имя оказалось мне знакомо. Петричелли был важной шишкой в квебекском филиале «Ангелов ада»[10] и, по слухам, имел связи с организованной преступностью. Канадские и американские власти много лет точили на него зуб.