– А что Перчик делал в Джорджии?
– Месяца два назад один мелкий торговец наркотиками по имени Жак Фонтана сгорел дотла в «субару-аутбек». Когда следы привели к Перчику, он решил воспользоваться гостеприимством собратьев в южных штатах. Короче говоря, Перчика заметили в баре в Атланте. Местные прижали его к ногтю, и на прошлой неделе Джорджия согласилась на экстрадицию. Бертран вез этого субчика в Квебек.
Мы дошли до моей машины. Напротив, на обзорной площадке, стоял человек с микрофоном, освещенный прожекторами. Гример припудривал ему лицо.
– И это, – продолжал Райан, – вводит в нашу партию новых игроков.
Голос его прозвучал медленно и тяжко.
– То есть?
– Перчик имел вес в кругу себе подобных. Согласись он на сделку с законом, и очень многие его дружки оказались бы по уши в дерьме.
– Что-то не улавливаю.
– Некоторые влиятельные персоны, вполне вероятно, желали, чтобы Перчик отправился на тот свет.
– Настолько сильно, чтобы заодно убить еще восемьдесят семь человек?
– Даже глазом не моргнув.
– Там же были совсем юные ребятишки, почти дети!
– Эти господа не страдают от показного милосердия. Ты голодна? – Увидев выражение моего лица, Райан поспешил сменить тему.
– Мне нужно поспать.
– Тебе нужно поесть.
– Куплю по дороге гамбургер, – солгала я.
Райан отступил на шаг. Я открыла машину, села за руль и поехала прочь, слишком измученная и удрученная, чтобы пожелать ему доброй ночи.
Поскольку все гостиницы в округе уже заполнила пресса и НКБТ, меня поселили в небольшом пансионе на окраине Брайсон-Сити. В поисках этого места я несколько раз свернула не туда. Дважды пришлось расспрашивать местных.
В полном соответствии с названием «Дом на горе» стоял на вершине холма в конце длинной узкой улочки: двухэтажный, белый, сельского типа, с резными дверями и наличниками на окнах. Такой же искусной резьбой были изукрашены все балки, балюстрады и перила просторной веранды, которая протянулась вдоль фасада и огибала дом с обеих сторон. В свете фонаря на крыльце я разглядела деревянные кресла-качалки, плетеные кашпо и подставки для цветочных горшков. Ярко выраженный викторианский стиль.
Я оставила машину рядом с полудюжиной других на крохотной стоянке, слева примыкавшей к дому, и двинулась по мощенной плитками дорожке, по обеим сторонам которой тянулись ряды металлических садовых стульев. Когда я открыла входную дверь, раздался звон колокольчика. Внутри пахло лаком для мебели, «Пайн-Сол»[11] и кипящей на огне бараниной.
Ирландское рагу – тушеная баранина с луком и картофелем – пожалуй, мое самое любимое блюдо. Как обычно, его запах напомнил о бабушке. Второй раз за эти два дня? Не иначе как старушка смотрит с небес.