– Есть предположения, в каком месте самолета рвануло?
– Пока об этом еще рано говорить. Группа, которая занимается внутренним состоянием рубки и салонов, сейчас составляет схему повреждений кресел. Это поможет точно определить место взрыва.
Райан оттолкнулся обеими ногами, но я удержала качели на месте.
– Наша группа занимается тем же в отношении ран и увечий. Пока получается, что самые серьезные повреждения получили люди в задней части самолета.
Антропологи и патологи в тот момент составляли диаграмму распределения травм сообразно расположению кресел.
– А что говорят радарщики?
– То, чего и можно было ожидать. Сразу после взлета самолет направился на северо-восток, в сторону Атенса. Диспетчерский пункт Атланты ведет рейсы до Уинстон-Салема, а уж там управление берет на себя Вашингтон, так что наш объект до самого падения оставался в пределах компетенции Атланты. Радар зафиксировал аварийный сигнал от пилота – через двадцать с половиной минут полета. Примерно через девяносто секунд цель на радаре распалась на две части – возможно, на три – и исчезла с экрана.
Далеко у подножия холма вспыхнули фары. Мы с Райаном наблюдали, как они двигались сквозь темноту, затем вынырнули на подъездную аллею и резко погасли на стоянке слева от дома. Минуту спустя на дорожке возник темный силуэт человека.
– Пришлось работать допоздна? – окликнул Райан, когда тот подошел ближе.
– Кто здесь? – На фоне черного неба человек был почти неразличим.
– Энди Райан.
– А, bonsoir[30], сэр. Я и забыл, что вы тоже квартируете здесь.
Владелец голоса явно много лет потреблял виски. Насколько я смогла разглядеть, это был плотного сложения мужчина в кепке с широким козырьком.
– Сиреневый гель для душа – мой.
– Приму к сведению, детектив Райан.
– Угостил бы вас пивом, но бар уже закрыт.
Вновь прибывший поднялся на крыльцо, придвинул стул, который стоял напротив качелей, поставил рядом спортивную сумку и сел. Неяркий свет упал на мясистый нос и лицо в прожилках лопнувших сосудов.
Когда Райан представил нас друг другу, специальный агент ФБР Байрон Макмагон снял шляпу и учтиво склонил передо мной голову. Мелькнули густые седые волосы, расходившиеся волнистыми прядями от пробора посередине.
– Угощение за мной.
Макмагон расстегнул сумку и достал упаковку из шести банок «Курз».
– Дьявольское зелье, – пробормотал Райан, выуживая банку пива из пластиковой оплетки.
– Да уж, – согласился Макмагон. – И спасибо дьяволу, что оно есть.
И выразительно помахал мне жестянкой.
Давно уже мне ничего не хотелось так, как сейчас – этого пива. Я не забыла, как растекается хмель по жилам, как рождается внутри отрадное тепло, когда частицы алкоголя проникают в организм. Не забыла блаженство расслабления и легкости бытия.