Пока я излагала историю своего похода с Люси Кроу, Ласло опорожнил содержимое холодильника в стеклянный контейнер, а потом стал заполнять чистый бланк.
– Где именно ты брала образцы?
– В месте, на которое указал пес: под стеной и под выпавшими из нее камнями. Посчитала, что там почва наилучшим образом защищена от внешних воздействий.
– Правильно. Обычно роль защитного прикрытия для почвы исполняет труп, но камни вполне могли сослужить ту же службу.
– Дождь способен создать проблему?
– В защищенной среде тяжелые мукоидные секреции, что выделяются при анаэробной ферментации, склеивают почву, уменьшая тем самым значительность дилюционных[49] факторов дождя.
Эта фраза прозвучала так, будто он зачитывал вслух одну из своих статей в «Journal of Forensic sciences»[50].
– А теперь – то же самое, но простыми словами. Все-таки это не совсем моя сфера деятельности.
– Ты обнаружила пятно разложения.
– Точнее, не я, а мой пес. – Я указала на пластиковую бутыль. – Меня насторожили куколки.
Ласло выудил бутыль, отвернул крышку и вытряхнул на ладонь несколько коконов. С виду они напоминали миниатюрные футбольные мячи.
– Миграция червей.
– Если только это и в самом деле след разложения.
Чтобы как следует поволноваться насчет находки Бойда, в моем распоряжении была вся ночь. Хоть я и не сомневалась, что его нос и мое чутье не ошибаются, все же хотелось получить подтверждение.
– Куколки червей недвусмысленно говорят о наличии трупа. – Ласло ссыпал коконы на место. – Думаю, что твой пес был прав.
– Можешь определить, не были ли это останки животного?
– Количество летучих жирных кислот подскажет нам, превышал ли вес трупа сто фунтов. Немногие млекопитающие вырастают такими большими.
– А как же охота? Олень или медведь вполне могут весить больше ста фунтов.
– Шерсть обнаружила?
Я покачала головой.
– При разложении трупа животного остаются горы шерсти. И само собой, кости.
Когда умирает живой организм, к нему со всех сторон тотчас собираются падальщики: насекомые и микробы. Одни пожирают его снаружи, другие изнутри – и так до тех пор, пока не останутся только голые кости. Это и называется разложением.
Руби сказала бы «прах к праху», но на самом деле этот процесс гораздо сложнее.
Мышцы (40–50 процентов веса человеческого тела) состоят из протеина, который, в свою очередь, состоит из аминокислот. В мертвом теле ферментация жира и протеина образует под воздействием бактерий летучие жирные кислоты, или ЛЖК. Во внутренних органах действуют свои микроорганизмы. С усилением гниения жидкости просачиваются из тела наружу, неся с собой ЛЖК. Люди, изучающие смерть, называют эту смесь «супом».