– Вы говорите, он наказывает… – Она понизила голос. – А он справедливо наказывает?
Симон пожал плечами:
– Я не знаю. Но во всяком случае, у него есть свои соображения.
– Соображения?
– Он навестил начальника тюрьмы прямо на рабочем месте, в его кабинете. Это очень дерзко, все можно было проделать намного легче и без такого риска, если бы он пришел к Франку домой.
– Но?
– Но тогда жена и дети Франка оказались бы на линии огня.
– Невинные. Он не трогает невинных.
Симон медленно кивнул. Он заметил, что с ее глазами что-то случилось. Искра. Надежда. Неужели все так просто? Она влюбилась? Симон выпрямился, посмотрел на алтарь со Спасителем на кресте, закрыл глаза, снова открыл их. К черту это. К черту все это.
– Знаете, что любил повторять его отец, Аб? – сказал он, подтягивая брюки. – Он говорил, что время милостей прошло и Судный день уже наступил. Но поскольку Мессия запаздывает, работу должны делать мы. Однако никто не может карать, кроме Него, Марта. Полиция Осло прогнила, она защищает бандитов. Я думаю, Сонни занимается этим, потому что считает, что должен так поступать ради своего отца, который именно за это и умер. За справедливость. За ту справедливость, что над законом.
Вторая женщина стояла около исповедальни и тихо обсуждала что-то со священником.
– А как насчет вас? – спросила Марта.
– Меня? Я – закон. Поэтому я должен поймать Сонни. Такова жизнь.
– А та женщина, Агнете Иверсен, какое преступление она совершила?
– Об этом я не могу вам рассказать.
– Я читала, что ее драгоценности были украдены.
– Да?
– Среди них были жемчужные сережки?
– Вот не знаю. Это важно?
Марта покачала головой.
– Нет, – ответила она. – Неважно. Я подумаю, может быть, вспомню что-нибудь, что сможет вам помочь.
– Хорошо, – сказал Симон, застегивая куртку. Громкие каблуки приближались к ним. – Вам много о чем надо думать, как я понимаю.
Марта бросила на него быстрый взгляд.
– Мы еще поговорим, Марта.
Когда Симон вышел из церкви, у него зазвонил телефон. Он посмотрел на дисплей. Драмменский номер.
– Кефас.
– Это Хенрик Вестад.
Полицейский, расследующий убийство жены судовладельца.
– Я в отделении кардиологии Центральной больницы Бускеруда.
Симон уже знал, что сейчас последует.
– Лейф Крогнесс, свидетель с сердечными проблемами. Они думали, он вне опасности, но…
– Он внезапно скончался, – сказал Симон, вздохнул и сжал переносицу большим и указательным пальцем. – Когда это произошло, он находился в палате один. Вскрытие не покажет ничего странного. А вы звоните потому, что не хотите быть единственным, кто не сможет уснуть сегодня ночью.