– Ты сам себя слышишь? – прошептала Марта. – Ты слышишь, что все это сумасшествие?
– Да, – сказал он. – Но это единственное, что я могу сделать.
– Единственное, что ты можешь сделать, – это убить кучу людей?
Он вздохнул:
– Единственное, чего я хотел, – это быть похожим на отца. Когда я прочитал ту записку самоубийцы, он исчез. С ним вместе исчез и я. Но потом, в тюрьме, когда я узнал правду о том, что мой отец пожертвовал собой ради меня и моей матери, я родился заново.
– Родился, чтобы сделать… это?
– Хотел бы я найти другой путь.
– Но почему? Чтобы ты занял место своего отца? Чтобы сын… – Она крепко зажмурилась, выдавливая последние слезы, и пообещала себе, что эти слезы действительно будут последними. – Чтобы сын сделал то, чего не сумел его отец?
– Он сделал то, что должен был сделать. Я должен сделать то, что я должен сделать. Он взял на себя стыд за нашу вину. Когда я закончу, я закончу. Обещаю. Все будет хорошо.
Марта долго не отводила от него глаз.
– Я должна подумать, – произнесла она наконец. – Поспи.
Он заснул, а она какое-то время лежала без сна. Только когда на улице начали петь птицы, она тоже заснула. Теперь она была уверена.
Что она сумасшедшая.
Что она стала сумасшедшей в тот момент, когда увидела его.
Но она не понимала, что она такая же сумасшедшая, как и он, пока не заперлась здесь, не нашла серьги Агнете Иверсен на кухонном столе и не надела их.
Марта проснулась от криков детей, играющих на улице. От их радостных визгов. От топота маленьких бегущих ног. Она подумала о невинности, идущей рука об руку с незнанием. О знании, которое никогда не проясняет, а только все усложняет. Сонни спал рядом с ней так тихо, что на какой-то миг ей показалось, что он уже умер. Она погладила его по щеке. Он что-то пробормотал, но не проснулся. Как может человек, на которого идет охота, так хорошо спать? Сон праведника. Таким он, конечно, и должен быть.
Марта выскользнула из постели, оделась и спустилась на кухню. Она нашла хлеб, немного сока и кофе, но больше ничего. В подвале она видела морозильную камеру, может быть, у него там есть замороженная пицца или что-нибудь в этом роде. Она спустилась по лестнице в подвал и потянула за ручку морозильника. Заперт. Она огляделась. Взгляд ее упал на гвоздь в стене, где висел ключ с нечитаемой биркой. Марта сняла ключ, вставила его в замок и повернула. Вуаля! Она подняла вверх крышку, наклонилась, почувствовала, как на грудь и шею дыхнуло холодом, громко вскрикнула и захлопнула крышку. Развернулась и осела на пол, прислонившись спиной к морозильной камере.