Как легко понять, разговор зашел об ожидавшем нас развлечении. Карлос сказал:
– Браулио уверен, что заряд моего ружья рассчитан совершенно точно, но все-таки твердит, что твое ружье лучше, хотя они одной марки и сам он, когда стрелял из моего в лимон, всадил в него четыре пули. Не так ли, друг мой? – обратился он к Браулио.
– Ручаюсь, – отвечал тот, – что из своего ружья хозяин подстрелит кулика за семьдесят шагов.
– Что ж, поглядим, удастся ли мне убить оленя… Как ты собираешься вести охоту? – спросил меня Карлос.
– Это уж дело известное, как всегда, если хотим закончить охоту поближе к дому. Браулио поднимется вверх со своими собаками; Хуана Анхеля поставим в ущелье, где протекает Онда, с двумя из наших собак, твой слуга с двумя другими постережет на берегу, чтобы олень не сбежал от нас в Новильеру, а мы с тобой будем наготове и сразу бросимся, куда понадобится.
Браулио одобрил мой план и, оседлав с помощью Хуана Анхеля наших лошадей, отправился вместе с негритенком занимать назначенные им в облаве места.
Мой караковый жеребец нетерпеливо бил копытом по каменной плите, стремясь поскорее блеснуть своей ловкостью. Выгибая гладкую, блестящую, как атлас, шею, он фыркал и встряхивал волнистой гривой. Карлос сел на гнедого, которого недавно прислал в подарок моему отцу генерал Флорес.[32]
Посоветовав сеньору де М. соблюдать осторожность, на случай если нам удастся, как было задумано, загнать оленя в сад, мы выехали из патио и пустились вверх по склону, который куадрах[33] в тридцати на восток от нас примыкал к подножью горной цепи.
Огибая дом, мы проехали перед окном комнаты Эммы. На галерее, опершись на перила, стояла Мария: казалось, она погружена в глубокую задумчивость, так часто владевшую ею безраздельно. Прижавшись к кузине, Элоиса играла ее густыми распущенными волосами.
Цокот копыт и громкий собачий лай вывел Марию из забытья, и я, а следом за мной Карлос приветственно помахали ей рукой. Я заметил, что она не двинулась с места, пока мы не скрылись в теснине Онды.
Майо проводил нас до первого потока, который мы перешли вброд; тут он постоял в нерешительности, а потом помчался домой.
– Слышишь? – спросил я Карлоса, после того как мы проехали с полчаса и я успел рассказать ему о самых интересных случаях в наших с горцем охотах. – Слышишь крик Браулио и собачий лай? Похоже, они подняли оленя.
Горное эхо подхватило лай и крики. Умолкая по временам, они снова раздавались все громче и ближе.
Вскоре Браулио спустился к нам вниз по голому склону теснины. Не очень надеясь на Хуана Анхеля, он взял двух собак, которых тот вел на сворах, придержал их за ошейник, пока не убедился, что добыча приближается к нашей засаде, и тогда спустил. Взбудораженные его криками, собаки рванулись и сразу исчезли из виду.