Каждую среду я часами просиживала у фонтана на дворцовой площади. За все время больше никто не пользовался воротами по назначению, так что можно сказать, что в тот раз мне невероятно повезло встретить хоть кого-нибудь. От Лориного знакомого тоже вестей не было. Малена хранила молчание, значит, и у нее ничего не вышло. Я даже не особо удивилась — человечек здесь никто не воспринимал всерьез. Деньги утекали, как песок сквозь пальцы, а надежда на Катю таяла с каждым днем. Даже закралась мысль, что она не желает иметь со мной дел, вот и не отзывается, и по мере того, как увеличивался срок ожидания, гнать ее становилось все труднее.
А еще мне жутко не хватало семьи. Особенно мамы. И постоянно мучило чувство вины за то, что позволила себя уговорить и не передала ей весточку раньше, когда еще была возможность.
* * *
Так прошло полтора месяца. Мои нервы были взвинчены до предела. Для такой заядлой любительницы строить планы, как я, неопределенность была чем-то сродни пытке. В конце концов, я не выдержала. И перестала ждать. Надежда на то, что пока я буду послушно плыть по течению, все проблемы решатся сами собой, стоит только еще немного потерпеть, постепенно развеялась без остатка. Иллюзии терять было тяжело и больно, а уж разочаровываться в лучшей подруге и того больнее. Но не время раскисать, пора было действовать.
В тот день я пришла к Лорелее и сказала, что больше не хочу зря терять время. Она вроде и не особо удивилась, будто давно ожидала чего-то подобного. Мне кажется, она с самого начала не очень-то верила в Катину помощь.
У меня было много времени на раздумья. Их итогом стала невероятная по здешним меркам авантюра. С присущей мне скрытностью я никому не рассказывала о своих планах, но без знаний подруги о некоторых аспектах местных реалий, было не обойтись. Так что пришлось посвятить ее в мои задумки. Я не могла наняться на нормальную работу, а значит, оставалось только самой заняться своим трудоустройством. А задумала я не много ни мало организовать собственный туристический бизнес. В этом отношении опыт подруги при открытии борделя был просто бесценен, начиная с бюрократических проволочек и заканчивая поиском первоначального капитала. С последним, кстати, было особенно туго. Землянкам банки кредиты не давали. Возможные инвесторы отказывались даже рассмотреть мой проект по той же причине. Их совершенно не интересовала ни астрономическая величина возможной прибыли, ни мизерный срок окупаемости, ни точка безубыточности. С переселенками они дел иметь не желали и точка. Мне оставалось только заламывать руки в бессильной злости. Как же я ненавидела тогда их постные совершенные рожи! Каждый второй старался залезть мне под юбку, но уже после первой такой попытки малыш решил защитить нас со свойственной ребенку непосредственностью: едва кто-нибудь начинал тянуть к нам лапищи с грязными намерениями, как его тут же скручивал острый приступ диареи. И никакие контрзаклинания при этом не действовали. Хоть какое-то удовлетворение после бесконечных отказов. Малыш вообще в последнее время частенько отмачивал что-нибудь магическое. Я уж было подумала, что это у меня дар проснулся, но исследования дока показали обратное — я по-прежнему была самым обычным человеком. Единственным объяснением было то, что ребенок любую угрозу нашему здоровью отражал инстинктивно. Хорошо, что Шесмир замаскировал мою ауру, спрятав от любопытных беременность, а то проблем было бы не избежать. А так… Не пойман — не вор. Ну споткнулся на ровном месте хам, нагрубивший мне. С кем не бывает? А что нос при этом разбил, оттого что воздушный щит вдруг не сработал, так это я совсем не при чем! Да. Подрастеряла я свои гуманистические принципы-то… Даже мысль не мелькнула помочь стонущему манли, размазывающему по лицу кровь.