– Теперь я вижу, что твоя смелость достойна твоего войска, и род твой, должно быть, знатен, – одобрительно сказала Избрана. – Как тебя зовут?
– Я – Хродгар сын Рагнемунда, и отец мой был конунгом Западного Ётланда. На этих кораблях – моя дружина.
– Что привело тебя сюда, Хродгар сын Рагнемунда?
– Желание повидать чужие страны! – с ожесточенной дерзостью ответил Хродгар, и его яркие голубые глаза остро сверкнули в отверстиях полумаски.
– Ты говоришь неправду, – мягко и ласково, как ребенку, сказала Избрана. – Вовсе не это заставило тебя покинуть родной дом в пору зимних бурь и туманов. Даже бродяга старается на это время найти себе теплый приют. А достойный муж зимой приводит свою дружину под крышу и там на пирах вспоминает подвиги, совершенные летом. Что же погнало из дома сына конунга?
– Ну, достойный муж и зимой не делает в подвигах перерыв! – Хродгар усмехнулся, намекая на что-то, пока неведомое его собеседнице. – Иной раз в чужой земле скорее найдешь надежный кров для себя и дружины, чем дома!
– Это верно! – Избрана кивнула и подавила вздох. Разве сама она не была вынуждена среди зимы искать приют подальше от родного крова?
– Но я не бродяга и не буду выпрашивать сухие корки. – Гость гордо вскинул голову. – Я привез такое сокровище, равных которому нет и на волшебных островах!
– Что же ты хочешь у нас найти?
– Мне нужно пристанище для меня и дружины на какое-то время. Может быть, до весны. Пока не придет время подвигов.
– Принеси клятву не причинять вреда никому в этой земле, и я дам вам пристанище.
– Я клянусь соблюдать мир на этой земле и в этом городе…
– Плескове, – подсказала Избрана.
– Городе Плескове, – старательно повторил гость, – и не причинять вреда ни тебе, ни кому-либо из твоих людей. Пусть Фрейр покарает меня, если я окажусь плохим гостем, пусть Бальдр не даст мне мира и процветания, и пусть Один откажет мне в месте за своим столом!
Избрана молчала. Эта клятва ей понравилась, но было стыдно, что в ответ она может предложить сыну конунга только пустой и нетопленый гостиный двор возле пристани. Известный ей северный обычай предписывал, чтобы вождь, принимающий на зиму другого вождя с дружиной, брал на себя содержание всех гостей, но она не имела возможности этого сделать. Впрочем, если у Хродгара есть выбор, она не огорчится, если он уедет.
Не зная, почему женщина молчит, Хродгар дернул ремешок шлема и снял его вместе с подшлемником. Избрана увидела тонкое остроносое лицо молодого человека лет двадцати трех или двадцати четырех, обветренное, со старым шрамом на лбу, уходящим под волосы на виске, с горбинкой на когда-то сломанном носу. В светлой бородке слева была видна небольшая проплешина, тоже, наверное, оставшаяся после зажившей раны. Он смотрел на нее как-то неоднозначно – доброжелательно, но в то же время вызывающе, словно хотел сказать: да, я такой, а если вам не нравится, то это ваши трудности. Но Избране он понравился. У него был вид воинственного, но честного человека, который хоть и держит в одной руке меч, а в другой боевой топор, камня за пазухой не припас.