– Мне не нужна жизнь в бесчестье.
– Это тебе не нужна. А в Плескове она всем нужна. Там сотни простых людей, которые ни в чем не виноваты, которые хотят жить. Им и так пришлось тяжело, у всех семьи наполовину вымерли, и оставшиеся вымрут, если наши посевы не успеют созреть. Зачем это нужно? Я не могу ставить твою честь выше их жизней. Я освобождаю тебя от клятвы, идите куда хотите.
– Я не покину королеву в беде. Это обесчестит меня.
– Да как же ты не поймешь, лоб железный! – Избрана устало всплеснула руками. – Сейчас самое лучшее, что ты можешь для меня сделать, – это уйти. Не надо помогать мне против моей воли. Я знаю, что будет лучше для города и для меня.
– Нет. Сначала я сам пойду к твоему брату.
– Ты?
– Да. Я мужчина, и навстречу врагу я должен идти первым. Я вызову его на поединок. Если победа будет моя, он уйдет и уведет свое войско, не входя в город. А если мне суждено погибнуть, то ты всегда успеешь сдаться. Если твой хваленый Хедин ярл считает, что это самое лучшее, – с презрением добавил Хродгар. – Но я не боюсь поражения. Ведь у меня есть чаша Фрейра, ты разве забыла, что я тебе рассказывал о ней? Она всегда приносит победу в битве и успех во всяком деле, поэтому наш род так почитает ее. Я одержу победу, город будет спасен, и ты будешь в безопасности. Поэтому сейчас ты вернешься домой, а утром я поговорю с твоим братом. Я достоин его родом, он не откажется от поединка, если не захочет, чтобы его посчитали трусом. Идем.
С этими словами Хродгар взял ее за руку и повел по темной тропе обратно к городу. Избрана подчинилась. Она так устала, что у нее больше не было сил спорить. Если ему так хочется погибнуть раньше ее, если этого требует его честь, – пусть делает по-своему. Ведь она всегда сможет сдаться и после того, как…
А может, Хродгар действительно одолеет? Страх перед Зимобором затуманил ей голову и лишил возможности соображать, но Хродгар – достойный противник для кого угодно. Он отличный воин, и чаша Фрейра – очень сильная вещь.
Хродгар вел ее по тропинке, поддерживая, чтобы не споткнулась в темноте. Он молчал, Избрана тоже ничего больше не говорила. У него, конечно, довольно странные понятия о чести. Но она была уверена, что не только ради чести он кинулся перехватывать ее. И это тоже было приятно.
* * *
Когда на следующее утро передовой отряд смолянской дружины вышел из леса, на пустыре перед первыми дворами его уже ждали. Впереди, под стягом с изображением серебряной чаши на синем поле, стоял сам Хродгар ярл, гордо скрестив руки на груди поверх кольчуги. По бокам его стояли оруженосец и четверо телохранителей, далее ровными рядами выстроилась дружина. Все были в кольчугах, шлемах и при оружии, но стояли молча и неподвижно.