Около полудня небольшой дозор, один из тех, что рассылались вперед и по сторонам следования войска, вернулся с известием, что полотеские полки замечены поблизости.
– Сотни четыре людей, – рассказывали дозорные. – Столпомер, видно, следом идет.
– Пусть идет! – мрачно произнес Красовит. – Как дойдет, так передового полка своего не найдет! Четыре сотни! Да я его и один…
– Один ты в отхожий чулан ходи! – грубо оборвал его Секач, и сейчас Избрана, как ни мало любила воеводу, полностью одобрила его ответ. – А на Столпомера пойдем все вместе! Давай, труби!
Заснеженная река, по которой двигалось войско, вывела смолян на довольно широкую луговину, окруженную лесом. Это было единственное подходящее для битвы место, поскольку дальше тянулись сплошные дебри. Войско остановилось, воеводы принялись равнять ряды, распоряжаться. Красовит и Секач спорили, надо ли пройти вперед на случай, если полочане испугаются и не захотят показываться на открытое пространство. Избрана старалась прислушиваться к их спору, но не вмешивалась. Еще девочкой она любила слушать, как отец обсуждал с дружиной ратные дела, и на словах понимала все очень хорошо. Сторожевой полк, передовой полк, «стена», засадный полк… Вот только как всем этим распоряжаться, когда все твои полки собраны на не слишком широкой луговине, где люди и кони вязнут в снегу, а вокруг лес, в котором ничего не видно? Пусть уж Секач сам делает, как считает нужным.
– Да надо пеших вперед пустить, пусть снег вытопчут, а потом уж конных! – долетало от кучки воевод.
– Ну, давай я его обойду! Обожмем и задавим! А то он в лес отступит, и поминай как звали! Ну, я его зажму! – твердил Красовит.
Секач ответил со своей обычной грубой прямотой, и Избрана отвернулась, будто ничего не слышала. Впрочем, на нее никто сейчас не смотрел. «Видишь? – вдруг подумала она, мысленно обращаясь к зеркалу, а имея в виду Зимобора. – Вот они тут что творят. А все ты!»
Из перелеска послышался звук боевого рога. Полочане, не устрашенные численным превосходством смолян, собирались принять бой. Впрочем, это никого не удивило: на их месте смоляне поступили бы так же, а давние противники обвиняли друг друга в чем угодно, но только не в трусости.
– Ты бы отошла, княгиня. – Благовид, все с тем же добродушным лицом, которого не мог изменить даже шлем, тронул Избрану за локоть. – А то еще стрельнет какой-нибудь чурбан…
Избрана не ощущала в себе глупого желания скакать впереди полков с тяжеленным мечом в руке, поэтому кивнула и направила коня назад, к опушке. Войско уже выдвинулось, на истоптанном снегу вокруг нее осталась только дружина Хедина.