Остановившись в двух шагах перед княжьей скамьей, он расставил ноги и упер руки в бока, словно несокрушимая скала, о которую разобьются все нападки. Позорить себя при дружине он не позволил бы ни одной женщине, даже самой богине Марене.
Кмети негромко загудели. Многие были в последнем походе вместе с Красовитом, и нападки княгини оскорбляли всех.
Но Избрану мощная фигура воеводы, блеск серебра у него на поясе только раззадоривали и требовали во что бы то ни стало добиться победы в этом споре.
– Ах, не была я с вами! – с горячим ядовитым напором ответила она. – Не была, а надо было мне самой пойти! Если у меня дружина такая, что ни одного дела толком сделать не может! Что же мне теперь, вас всех за прялки посадить, а на ваше место девок набрать? Иные девки посмелее будут! Ты мне что говорил? Ты мне говорил, что всех на Каспле повыбил, до самых полотеских рубежей, что больше никто там шалить не будет! А это что?
Гневным взмахом Избрана указала на Достужу, словно в его лице тут стояли все недобитые разбойники. И Красовит глянул на торгового гостя так свирепо, что тот попятился, чувствуя, что в стольном городе днепровских кривичей-смолян попал между молотом и наковальней.
– Это что? – злобно передразнил Красовит. – Я ведь не чародей, от Смолянска на пять переходов не вижу! Что у них там делается, под Болотниками, откуда мне знать? Там свой воевода есть, если сам не справится – пусть за помощью шлет. В Засечье хотя бы! Вон, тут его брат родной стоит, пусть отвечает, за кем там Живята следит – за дорогой или за девками! – Он кивнул на Блестана.
– Ты моего брата… – начал было Блестан, очень недовольный, что опять оказался крайним.
– Старых я повыбил, а если новые завелись, я чем виноват? – яростно продолжал Красовит. – Оратаям жрать нечего, изгоев развелось, а чем им жить, кроме как разбоем? Да и чужие набегут! Раз уж пошла такая слава, что у нас князя нету, так они…
– Да что же, князь должен сам каждый огород охранять? – перебила Избрана. Намеки на то, что возросшим числом разбоев земля смолян обязана тому, что ею правит женщина, она тем более не терпела, что слышала не в первый раз. – Если князь, то он, по-твоему, сам должен каждого лиходея за глотку держать? А дружина на что? Дурь такую несешь, что слушать тошно! Когда же князь Велебор сам за каждым псом бешеным гонялся? Не было такого никогда!
– Так с лиходеями воевать – люди нужны, кони нужны, оружия тоже еще… – со своего места подал голос десятник Витобор. – Не с поленом же за ними бегать!
Кмети опять ответили гулом одобрения.