Зак оттеснил соратника от бойницы и всмотрелся через щель в сгущающиеся сумерки. Чем дольше смотрел, тем больше хмурился. Наконец он резким щелчком вернул задвижку на место.
– Дело плохо. По-моему, это зомби. Живые создания не могут так выглядеть и так себя вести. Панцирь крепкий, но чертовы твари скребут как заведенные. Стружка так и летит! До утра нам точно не продержаться.
– А если начнут ковырять голову у черепахи, то и до полуночи не продержаться, – флегматично заметил Отож. – Высосут мозг, панцирь сам откроется. И раздавить их не получится. Если не совсем тупые, заклинят чем-нибудь лапы, а дальше уже просто…
Грустно захрюкал Борька, будто понял, о чем речь.
– Мужик, заткнись уже! – грозно прикрикнул на паникера Зак. – Займись лучше делом. Проверь что-нибудь, смажь или подтяни там.
Погонщик кивнул, затеплил маленький эльфийский светильник и полез в район хвоста. Клюш и Пунай уже не ныли, а просто обнялись и таращились на командиров круглыми от ужаса глазами.
– Утра ждать не будем, – сказал Федор.
– Пойдем на прорыв? Я готов! – заявил воинственный афроорк. – Буду рвать упырей голыми руками. Дюжину точно возьму с собой в могилу! Только как бы нам солдат на битву выманить, вот вопрос. Отсидятся ведь, сволочи, в тишине и покое, пока командиры за них отдуваются.
– Сначала попробуем колдовство. Придвинь-ка лампаду.
Федор нацепил эльфийские очки, открыл самую потрепанную тетрадь. В ней точно имелись сведения об обуздании ночных монстров. Но детали ритуала комиссар, понятно, за ненадобностью не запомнил.
Нужная станица нашлась довольно быстро. Хорошей новостью было и то, что запись была сделана рукой экс-президента на суржике, а значит, заклятие можно было воспроизвести. Заклятие на эльфийском даже с очками никто из экспедиционеров прочитать не смог бы. Правда, речь там шла о победе над полудемонами-нуи, но Стволов решил, что попытка не пытка. А если ничего не выйдет, тогда уж в рукопашную!
Комиссар выгреб из мешка колдовские причиндалы. Взяв самую страхолюдную маску с внушительным пустотелым носом, привязал к ней по контуру несколько разноцветных перьев. Вынул нож, набрался духу и полоснул себя по левому запястью. Девчонки при этом взвизгнули, а зомби снаружи совсем обезумели. К скрежету когтей добавились глухие удары. Похоже, мертвяки колотились в панцирь черепушками.
Капли крови весело забарабанили по высушенной тыкве. В записках говорилось, что резать вену можно без страха, но Федору все равно стало не по себе. Да и больно было так, что он заскрипел зубами.
– Мужайся, брат, – сурово посоветовал Маггут. – Начнешь помирать, скажи – я добью без мучений.