— Вот аванкова задница! Отожрались здесь, — прошипела одна из теней голосом одноглазого.
Лит в замешательстве сделал шаг, другой. Под ногой скрипнули черепки разбитой тарелки. Рычащая пара обернулась, — Лит увидел незнакомое лицо, темное от прилившей крови, и изо всей силы двинул его кулаком. Человек качнулся, выронил оружие. В следующий миг одноглазый ткнул его в бок длинным кинжалом, сделал вращательное движение. Стражник, все с тем же выражением изумления, повалился на табурет. Одноглазый придержал его за одежду:
— Тихо-тихо. Порядок. Сваливаем.
Лит тряс ушибленным кулаком.
— Не стой столбом, — одноглазый дернул соучастника за рукав. Метнулся к двери, попутно успев прихватить со стола кожаный кошель и ломоть хлеба с ветчиной. Двигался одноглазый удивительно быстро. Лит пытался не отстать, снова споткнулся о мягкое. Выскочили во двор.
— Стой! Я первый. Иначе подстрелят, — властно шепнул одноглазый.
С запором ворот он разобрался, словно сто раз их открывал. Проскользнул в щель, замер на миг, повернувшись лицом к соседнему двухэтажному дому и широко раскинув руки.
— Не топчись! — одноглазый выдернул Лита на улицу, окончательно отодрав рукав рубахи. — Туда…
Бежали вдоль стен домов, справа журчала дурно пахнущая река. Впереди замаячил мост, уже мерещилась утренняя серость.
— Сюда, лесовик!
Соскользнули в кусты, к самой реке. Одноглазый сел в бурьян:
— Всё, отдышись.
Лит комкал плащ, никак не удавалось свернуть его нормально. Одноглазый вытер кинжал, сунул за голенище, бережно спрятал отмычку. Отсмотрел бутерброд с ветчиной:
— Вроде свежий. Ну, не могу я жрать их пайки мерзкие. Хочешь половину?
Лит отчаянно замотал головой.
— Не любишь свинину? — удивился одноглазый.
— Вчера накормили, — буркнул Лит.
Одноглазый извлек кинжал, отрезал от ломтя кусочек, принялся с наслаждением жевать.
— А ты ничего. Не сплоховал. Только чего ты кулаком? Там же клинков полно валялось, — одноглазый ткнул бутербродом за спину.
— Не обучен, — сказал Лит, отворачиваясь от проклятой свинины.
— Тоже верно, — одноглазый отрезал следующий миниатюрный ломтик, сунул в рот. — Ты подучись. Здорово ты вляпался.
— Ты их всех порезал?
— Так не проснулись бы они, живы бы были. Война, брат. Или ты, или тебя.
— Какая война? Нет никакой войны.
— Есть. Только не все об этом еще знают. Держись-ка ты подальше от Кэкстона. Целее будешь. И «крестовым» на глаза не суйся. Они, ох, злопамятные.
— А вы?
— Мы законно защищаемся. Видишь ли… — закончить одноглазый не успел.
Что-то жутко стремительное перелетело через Лита, и рухнуло на одноглазого, вжав того в траву. Лит подпрыгнул, хватаясь за плащ. Но одноглазый лежал расслабленно, лишь на лице у него появилось виноватое выражение.