Любовь Хасана из Басры (Шахразада) - страница 36
Мехмет тяжело вздохнул и опустился на каменную скамью, стоявшую почти над самым обрывом у речушки.
– Рассказывай, брат, я весь обратился в слух.
– Ты же знаешь, Мехмет, что несколько дней назад учитель показал мне книгу, где описываются законы, которые движут живым миром. Среди них я нашел и описания того, как работают ноги оленя, почему так гордо поднята вверх его коронованная голова и как это следует изображать. Описание механики движения показалось мне таким разумным и наглядным, что я решил проверить эти слова. Вспомнил оленей в парке нашего царя и… нарисовал.
Мехмет кивнул. Пока в словах Хасана безумия было не более чем в трактате о законах движения небесных тел. Но глаза друга горели таким странным огнем, что юноша приготовился к долгому и, увы, непростому рассказу.
– Сначала мне казалось, что эскиз очень хорош, но потом я заметил, что не совладал с пропорциями. Нарисовал второго оленя и лань рядом с ним. И вновь что-то было не так… Вот только я не мог понять что. Тогда я отложил оба наброска и нарисовал оленя в третий раз. О, теперь это был совсем живой рисунок. Но что-то меня все равно беспокоило. Я поднял голову и встретился со взглядом прекрасной каменной Айны. Она рассматривала рисунок через мое плечо.
– О Аллах великий!
– Да, мой друг. Мне почудилось, что это именно так.
– Почудилось? Или так оно и было?
– Ну сам посуди, Мехмет, мне показалось, что она смотрит. Я поднял глаза – нет, ее голова высоко поднята и взор устремлен вдаль…
– Знаешь, Хасан, я скоро буду бояться отпускать тебя одного. И куда? В библиотеку… Воистину, нет преград для безумия…
– Погоди, это еще не все.
Мехмет снова вздохнул и почему-то огляделся по сторонам. Солнце уже почти село, и в кроне дерева появилась ночь. Но все вокруг еще купалось в последних, густо-розовых лучах заходящего светила. Хасан мерил шагами тропинку перед лавкой и говорил, говорил.
– Так вот… Я опустил глаза на рисунок и попытался понять, что с ним не так… Но не видел ничего. Тогда, должно быть, и накрыл меня первый порыв безумия. Ибо я поднял голову и спросил у великолепной Айны, похоже ли это четырехногое чудище на оленя.
– Погоди, Хасан… Ты спросил сам?
– Ну да, поднял голову и спросил…
– Аллах, спаси душу этого бедняги. Да ты совсем спятил, братишка!
– Должно быть. Но потом я услышал, что статуя мне отвечает. Более того, я начал беседовать с ней. Я спросил у нее, почему она не отвечала раньше и почему разговаривает со мной сейчас…
– Я думаю, Хасан, – решительно проговорил Мехмет и встал, – что тебе нужно не медля более ни минуты идти к учителю и рассказать ему все как есть. Должно быть, моих слов будет мало. Думаю, что твоя хворь куда сильнее, чем мне кажется…