Увы, ответа на этот вопрос он пока не находил. О, он попытался, но сон уже смежил его веки. Хасан нежно обнял девушку и прошептал:
– О моя мечта. Моя Айна…
Наринэ едва не подпрыгнула.
– Как ты назвал меня, Хасан?
– Мечтой, моя краса…
– А потом?
– А потом я начал засыпать… А ты вдруг вскочила…
– Ты назвал меня чужим именем, негодный! Ты назвал меня какой-то Айной!
– О Аллах милосердный…. Не может этого быть…
– Кто она? Почему ты даже во сне бредишь ею? Она твоя невеста? А кто тогда я? Просто так, развлечение для студиозуса?!
Но Хасан не обращал внимания на крик девушки. Он начал качаться из стороны в сторону и все повторял:
– Не может этого быть… О я несчастнейший!
Наринэ замолчала и с удивлением посмотрела на Хасана.
«Почему он не оправдывается? Почему не клянется мне в самых нежных чувствах? Что с ним происходит?»
Наконец у нее хватило разума потрепать Хасана по плечу. Прикосновение теплой человеческой руки словно сняло чары, и Хасан пришел в себя.
– Прости, о несравненная! Я обидел тебя, должно быть….
– Обидел?! – едва не взвилась Наринэ. – Ты, ничтожный, назвал меня именем другой женщины. Другой, должно быть, более любимой тобой, более желанной!..
– О нет, моя красавица. – Хасан попытался обнять девушку за плечи, но она сбросила его руку. – Не надо обижаться, прошу тебя. Лучше выслушай. Тогда и решишь, сколь великая моя вина.
Наринэ демонстративно отвернулась, но Хасану было отлично видно, что она кипит более любопытством, чем гневом.
– Знай же, моя хорошая, что нет на свете девушки по имени Айна. То есть, может быть, где-то и есть, но я не знаю ни одной. Я же Айной нарек прекраснейшую статую, что стоит в библиотеке. Ты ведь знаешь, сколько времени я провожу среди свитков и книг почти в одиночестве. Вот мне и пришла в голову мысль назвать статуи человеческими именами. Я с ними советуюсь, им рассказываю о том, что прочитал в сводах мудрости и какие выводы сделал.
– Ты просто обезумел от своих занятий, – пробурчала Наринэ и повернулась лицом к Хасану. Гнев еще плескался на дне ее глаз, но она уже почти успокоилась.
– Быть может и так. Я не оправдываюсь, любимая. Просто моя задача велика, а времени у меня гораздо меньше, чем она, моя цель, требует.
– Но как бы ни была велика задача, ведь любому иногда нужен отдых… Успокойся, побудь просто человеком, юношей, который умеет находить радость жизни не только в достижении великой цели, но и…
– …но и в любви прекрасной женщины, – закончил слова девушки Хасан, нежно обнимая Наринэ.
Та не отстранилась, и губы влюбленных слились в долгом нежном поцелуе. Казалось бы, какие мысли могут сейчас посещать голову? Но Хасан все так же повторял про себя «о я несчастнейший», ибо в прикосновении нежных девичьих губ чувствовал он лишь холод каменного изваяния.