- Хссс, - наездник кумана укоризненно качнул головой и легонько ткнул ящера пяткой в бок. Куман, отфыркиваясь от дождевой воды, пригнул голову к земле и помчался дальше, размеренно махая хвостом из стороны в сторону. Его лапы по щиколотку тонули в потоке, сбегающем по мощённой каменными плитами дороге. Вся она стала руслом большого ручья - и наездник из-под мокрой накидки настороженно разглядывал плиты и клокочущие вдоль обочины грязевые реки.
Всё поле - от огороженного обрыва и до тающих в ночном мраке дюн, поросших тамариском - кипело и бурлило сейчас, по колено затопленное многодневными ливнями. Чёрная вода металась в руслах перекрытых каналов, не находя пути к реке, обрывки жёлтой прошлогодней травы неслись по течению и кружились в водоворотах, путались в лапах ящера. Все звуки тонули в шуме бесчисленных потоков, и всё растворялось за стенами дождя, обступившими путника со всех сторон. Только каменная дорога, прямая, как стрела, сияла из-под мутной воды неярким жёлтым светом.
- Хшш! - всадник натянул поводья, и ящер привстал на задних лапах, тревожно порыкивая. Вода потоками сбегала по его полосатым бокам, по тростниковой накидке наездника, больше похожей на маленький шалаш, и по жёлтой чешуйчатой лапе, высунувшейся на миг из-под листьев.
Ослепительная молния рассекла небо, ветвясь и извиваясь, и вонзилась в землю за дюнами, высветив на мгновение смутные очертания отдалённых холмов. От грохота, как показалось путнику, колыхнулся весь южный берег Симту - и грязевая волна, захлестнув дорогу, едва не сбила кумана с ног. Ящер запрыгал, высоко поднимая голенастые лапы, путник замотал головой, еле слышно шипя. Мерцающие из-под накидки глаза щурились на далёкий округлый холм, но тщетно - пустыня снова утонула во мраке.
- Хсс! - наездник пришпорил ящера и зябко передёрнул плечами. - Пессчаная Улитка, ссожги меня Кеосс! Прямо в вершшину, как в мишшень! К утру там будет руссло реки!
Куман согласно рыкнул и ускорил шаг. Вдалеке в тусклом свете придорожных кристаллов уже проступали из темноты очертания высоких стен и башен, подобных скалам. Белесый сполох молнии отразился от огромных золотых пластин, покрывавших стену, - могучая крепость Эхекатлан, как гора, возвышалась над бесконечными затопленными полями. Чешуйчатый всадник довольно хмыкнул и щёлкнул языком, подгоняя кумана.
В тени крепостной стены путник сам себе казался крохотным, и даже ящеру как будто стало не по себе, и он вытянул шею и высунул тонкий язык, ощупывая мокрый воздух. Ворота Эхекатлана были заперты, - не следовало и ждать иного на исходе зимних ливней! Массивные каменные плиты закрыли собой широкий проём, преградив дорогу, но одна из узких брешей в основании привратной башни была прикрыта только толстой циновкой - и странным желтоватым свечением, играющим на камнях. Немигающие глаза путника неярко сверкнули.