Говорят, через пятьдесят лет внуки наши придумали дурацкое понятие – виртуальность! И вроде даже обозвали наше богатство этим словом! То есть вроде бы понятие есть, а богатства – нет! Так мы же не для себя его в голове держали, для вас! Или что?!
Или что, дед, или что! Богатство – это, дед, деньги или вещи, на которых стоит клеймо с твоим именем. Ты можешь превратить их в разум, если у тебя его не было до сих пор, и тогда тебе не нужен никакой банк – богатство всегда будет с тобой. Усёк? Но сначала это только деньги и вещи. Даже с чужим клеймом.
Власть нашей великой страны. Жуткий и бессмертный коллектив.
Далее напомним слёзное кино о том, на каком говне может споткнуться самая великая власть, и, споткнувшись, полететь в тартарары (без запасного парашюта, спасательного пояса, ремней безопасности и надувных подушек; тартарары – иностранщина в русском языке, означает: ад).
Эту печальную повесть можно было бы начать с упрёков в адрес самой власти – что, она не знала (работая с самыми тёмными «массами», выдавая себя за плоть от их плоти) элементарных, на подкожном уровне управляющих массами истин, родившихся задолго до библейских заветов? Что, она не знала, что «Не плюй в колодец…», «Не копай яму другому….», «Не руби сук…» и т. д. – это касается и её? И всякой власти касается в первую очередь?
И что проявления названных «истин» следует опасаться как раз при любом неумелом воздействии на непонятную для любой власти и постоянно как бы невидимую, тучу, гору, горную страну, называемую народом. И что эта тёмная «масса» подозрительно похожа на озеро магмы в притихшем вулкане, покрытое темноватой корочкой. И что если сдуру какой-нибудь палкой сделать в корочке дырку, то всё озеро вмиг может очутиться у тебя на голове, а заодно и накрыть все властные дворцы с недоученными властными безбилетниками. Но, похоже, что всякая власть вместе с её регалиями получает ещё и короткую память, следствием чего надо считать появление у неё дикой самоуверенности.
Вот это свойство и ведёт к гибели. В истории тому примеров – тьма. Надеюсь, что войдёт в неё и наш пример. Но сколько крови…
В одном очень большом доме города, втором по величине, а может, и первом – смотря каким метром мерить, на не обозначенном этаже, в проходном кабинете без удобств шла пятиминутная выволочка. Действо было ежедневным, могло быть даже привычным, но привыкнуть к нему нельзя было из-за постоянной неизвестности – за что сегодня будет выволочка. Поэтому у каждого сидевшего по обеим сторонам стола, где-то между лопатками тоскливо позванивал сигнал тревоги. Но ничего нельзя было прочесть на их лицах, глаза их невидяще смотрели на партнёров, взгляд всё глубже уходил внутрь, мозги непрерывно и произвольно прокручивали вчерашний день в поисках ошибки. Это было бесполезно, так как другие мозги ошибку всё равно находили, и совсем не ту, которую можно было подозревать. Так и сидели шестеро против шести в полном бессилии и незнании. В ожидании удара. Владелец других мозгов, сидевший в торце стола, свою долю выволочки получивший в кабинете с удобствами, аккуратно обстучал пальцами пачечку листов, положил на них кисти обеих рук, и вместе с глубоким медленным вдохом, как бы поднимая секиру, выпрямил спину, шею, прямо утвердил голову, и устремил тоже невидящий взгляд в пространство между лбами, и дальше, в стену, и сквозь стену, и вообще чёрт его знает куда. Такая в этом доме была манера – смотреть и давать понять, что “Я тебя в упор не вижу”. А почему – при случае станет ясно.