Так, словно в волшебном сне, мы, сопровождаемые множеством остальных кораблей, мягко скользили вдоль лесистых гор Тавра, у подножия которых располагался древний город, называвшийся в древности Таршиш. Когда мы приблизились к нему, на берег высыпали толпы людей с криками: «К нам приплыла Венера! Венера приплыла, чтобы встретиться с Вакхом!» Мы подплыли ближе, и весь город – все его жители, все, кто мог ходить и кого могли принести, – собрался на пристани. К тысячам горожан присоединилась чуть не вся армия Антония, и, пожалуй, лишь сам триумвир остался восседать на своем судейском троне.
Льстивый Деллий тоже пришел, он изо всех сил улыбался и кланялся, приветствуя от имени Антония «богиню красоты» и приглашая ее на пиршество, которое подготовил его господин в честь гостьи. Но Клеопатра гордо отказалась:
– Сегодня Антонию должно идти к нам, а не нам к нему. Передай благородному Антонию, пусть он приходит сегодня вечером к нашему скромному столу… Или мы будем ужинать в одиночестве.
Деллий ушел, отвешивая поклоны чуть не до земли, на корабле все приготовили для пира, и наконец я в первый раз увидел Антония. Он явился в пурпурном плаще, это был статный мужчина, высокий, красивый, в расцвете сил, с яркими голубыми глазами, вьющимися волосами и благородными точеными чертами, как на греческой гемме. Царственная осанка, могучее сложение, открытое лицо, на котором его мысли отражались так явственно, что любой мог их прочитать. Лишь мягкий рот выдавал слабость, словно перечеркивая силу и строгость лба. Он взошел на корабль со свитой военачальников и, увидев ложе Клеопатры, замер от изумления, уставившись на нее широко раскрытыми глазами. Она тоже смотрела на него во все глаза. Я заметил, что у нее к щекам прилила кровь, и почувствовал в сердце острый укол ревности. Хармиона, которая наблюдала за ними из-за своих опущенных ресниц, тоже заметила мои мучения и улыбнулась. Клеопатра не произнесла ни слова, лишь протянула Антонию свою белую руку для поцелуя, и он, так же безмолвно, склонился к руке и поцеловал.
– Приветствую тебя, благородный Антоний! – наконец заговорила она своим дивным мелодичным голосом. – Ты звал меня, и вот я здесь.
– Волны принесли Венеру, – ответил он глубоким густым басом. – Я звал женщину, а из морских пучин ко мне явилась богиня!
– А на берегу ее встретил прекрасный бог! – рассмеялась она. – Но довольно красивых слов, любезностей и лести, ибо на суше даже Венере хочется есть. Твою руку, благородный Антоний.
Загремели фанфары, и сквозь расступившуюся перед ними толпу Клеопатра и Антоний рука об руку в сопровождении своей свиты прошествовали на пир.