Галера утонула со всей командой. В том же шторме погибла и галера, которую Клеопатра послала на поиски сирийского купца. Таким образом, мой след окончательно затерялся, и она наверняка решила, что я погиб.
Но я не погиб. Я продолжал мчаться на волне к берегу. Ветер отчаянно завывал, соленая вода хлестала мне в лицо, а над головой у меня пронзительно кричали морские птицы, но я не сдавался. Я не чувствовал страха, напротив, меня охватило какое-то ликование, и перед лицом грозной опасности, когда в мои глаза заглянула смерть, у меня пробудилась любовь к жизни. И я стал бороться за нее. Меня то швыряло из стороны в сторону, то переворачивало, то возносило к низко нависшим тучам, то низвергало в самое сердце моря, пока наконец я не увидел перед собой берег и разбивающиеся об огромные скалы буруны, и пока сквозь завывание ветра я не услышал их грозный рев и стон камней, засасываемых в море. Могучая волна подняла меня на самый верх, словно на пенистый трон, снизу, в тридцати локтях подо мной, шипела вода, сверху на меня давило черное небо. Я потерял надежду на спасение, ибо море вырвало у меня из рук бревно, и тяжелый мешочек с золотом вместе с облепившей меня мокрой одеждой потянули меня вниз. Я отчаянно боролся и все же почувствовал, что начал тонуть.
Я оказался уже под водой и не мог дотянуться до поверхности. Сквозь толщу воды на миг пробился зеленый свет и наступила тьма, а в этой тьме появились образы из прошлого. Образ за образом, картинка за картинкой – вся моя былая жизнь пронеслась передо мной. Потом я стал засыпать, а в ушах у меня звучала лишь песня соловья, слышался шепот летнего моря, да раздавался торжествующий мелодичный смех Клеопатры, но, погружаясь под воду, я слышал его все тише и тише…
И снова жизнь вернулась ко мне, а вместе с ней ощущение непереносимой тошноты и нестерпимой боли. Я открыл глаза, увидел чье-то размытое лицо, склонившееся надо мной, и понял, что нахожусь в каком-то помещении.
– Как я сюда попал? – слабым голосом пробормотал я.
– Тебя, мы думаем, принес сюда Посейдон, незнакомец, – ответил грубый мужской голос на варварском греческом языке. – Тебя выбросило далеко на берег, как мертвого дельфина. Мы нашли тебя и принесли в наш дом. Мы – рыбаки. Ты давно уже у нас. И тебе, мы думаем, придется еще немного полежать, потому что волны сильно швырнули тебя на камни и у тебя сломана нога.
Я попробовал пошевелить ногой и не смог. Кость действительно была сломана над коленом.
– Кто ты и как тебя зовут? – спросил бородатый рыбак.
– Я египтянин, путешественник. Мой корабль утонул во время шторма. Имя мое – Олимпий. – Я это первое попавшееся имя назвал наугад, только потому, что вспомнил, как моряки называют гору, которую мы видели с галеры, – Олимпом. И с тех пор меня стали звать Олимпием.