Мэтт крепче прижал ее к себе.
— В Мехико это была ты, а теперь это мы. Кто-то крадет останки массовых убийц с непонятной целью, и этот кто-то очень не хочет, чтобы мы обнаружили это. Вот почему был взрыв в Мехико, вот почему утопили мою лодку и вот почему мы сидим в темноте, не имея возможности выбраться отсюда. Я думаю, мы подобрались слишком близко, и потому нас хотят убрать с дороги.
— Если ты прав, они проделали большую работу, чтобы донести эту мысль до меня.
— Думаешь, этого достаточно для статьи?
Сенека засмеялась, оценив его попытку разрядить обстановку.
— Надеюсь, у меня будет возможность ее написать.
Снова земля задрожала от далекого грохота.
— Ты готова попробовать поискать путь отсюда?
— Да, — сказала Сенека и начала было подниматься на ноги, но Мэтт ее удержал.
— Можно задать тебе вопрос?
— Конечно.
— Ты любишь Хэллоуин?
— Э-э, да, конечно, по крайней мере любила, когда была маленькой. Это был мой любимый праздник. А сейчас никакой любви не чувствую. Потому что хватит, достаточно уже меня пугали.
— А у меня Хэллоуин до сих пор любимый праздник. Я каждый год украшаю дом, и кроме конфет у меня всегда есть большой мешок светящихся палочек. Я выдаю по палочке каждому из детей, чтобы им светлее было собирать конфеты в эту ночь.
— Это очень мило, Мэтт, но почему ты решил рассказать мне об этом именно сейчас? Мне кажется, надо подождать с разговорами про Хэллоуин до какого-нибудь солнечного дня на пляже. Понимаешь?
Он не ответил. Судя по звукам, он полез в карман куртки. Затем раздался треск разрываемой бумаги, словно он срывал обертку с шоколадного батончика, щелчок — и вдруг пространство вокруг них осветилось мягким зеленоватым светом.
— Хэллоуин! — объявил он с широкой улыбкой.
2012, Париж
— А сколько у тебя светящихся палочек? — спросила Сенека.
Мэтт, вытянув руку со светящейся пластиковой трубочкой, пошел по туннелю в направлении, противоположном тому, откуда они пришли. Свет от палочки окрашивал их непосредственное окружение в бледно-зеленый цвет.
— Я подумал: в темноте катакомб пусть будут под рукой. И взял две. Это хорошая новость. — Он осторожно продвигался по коридору каменоломни, который был вырублен, быть может, еще римлянами.
— А плохая? — Сенека ухватилась за куртку Мэтта, потому что пол был опасно неровный.
— Каждая светит около получаса, и, к сожалению, выключить ее, чтобы сэкономить энергию, нельзя. Так что если мы не найдем способа выбраться отсюда приблизительно за час, нам несдобровать.
— Тогда надо идти быстрее.
— Помни: если мы переломаем ноги, светящаяся палочка не поможет.