— Прямо даже и не знаю… — Иван Игнатьевич задумался. — Курс скачет, как кошка в марте… Давай-ка, голубь, в рублях по курсу!
Лёня отсчитал нужную сумму и передал ее старичку.
— Ну, так что вы скажете насчет Рудольфа Андреевича Нестеренко?
— Что я тебе могу сказать… Серьезный он человек, опасный. Был, по крайней мере. Кто ему дорогу переходил — долго на земле не заживался. Даже серьезные авторитеты его побаивались. Кличка у него была соответственная — Тесак. Правда… — Иван Игнатьевич переставил ладью. — Правда, у него, как и у меня, все в прошлом. Ушел на покой Рудольф Нестеренко. Денег заработал прилично и отошел от дел. А тебе, голубь, между прочим, шах…
— В общем-то, вы мне ничего нового не рассказали. — Лёня двинул вперед слона. — Это я все и так знал. Теперь, кстати, вам шах.
— А чего же ты хотел, голубь? Тебе снова шах…
— А вот чего бы я хотел: узнать, чем он сейчас живет, что его интересует, по какой дорожке к нему можно подкатиться.
— Ну, для начала тебе скажу, что подкатываться к нему без большой надобности не стоит. Я же сказал, что он — человек серьезный, и хоть и отошел от дел, привычки прежние остались. Но ты, я думаю, и сам это понимаешь, ученого учить — только портить. А вообще, подумай, голубь сизокрылый, чем может интересоваться старый человек вроде меня? Что ему от жизни нужно? Чашку хорошего кофе, да чтобы было с кем партию в шахматы сыграть. Он ведь, Рудольф, тоже заядлый шахматист. Бывало, играли мы с ним… Вот еще, кстати, что он любит — хорошие старинные шахматы. У него бо-ольшая коллекция! Каких только шахмат нет — и индийские, и немецкие средневековые, и испанские… Из слоновой кости, из камней самоцветных, из кораллов… И все новые собирает, повсюду ищет — к Сигизмунду в магазин каждый вторник наведывается, узнать, не появилось ли чего нового… Так что если и правда хочешь к нему ключик подобрать — найди хорошие шахматы…
Сигизмунд Лисовский был известный всему городу антиквар.
— Зачем же ему ездить? — переспросил Маркиз. — Он ведь может по телефону у Сигизмунда все узнать.
— Ну ничего ты, голубь, не понимаешь! — вздохнул Иван Игнатьевич. — Нам, старым людям, жить скучно, нужно хоть куда-то выбираться. Он к Сигизмунду приедет, поговорит, старые времена вспомнит, в старых вещичках пороется — все какое-то развлечение! Опять же, привык за много лет, а привычка, сам знаешь, голубь, — вторая натура! Так что найди хорошие шахматы — и выйдешь на Рудольфа.
— Спасибо вам, Иван Игнатьевич! Кстати, вам снова шах, а также на этот раз и мат.
— Неужели? Ох, и правда! Заговорил ты мне зубы, голубь… Ну да ладно, тебе проиграть не обидно, ты игрок приличный. Кстати, помню, играли мы с Рудольфом в шахматы. В общем, разыгрывали вариант испанской партии, и на двадцать восьмом ходу поставил мне Рудольф шах. Я запаниковал, поторопился и допустил ошибку — защитил короля конем…