Удерживая козу, Мойра подслеповато прищурилась и поднесла ладонь к уху.
— Чего?
— Глуховата она дюже, — шепнул Лар. — Ты громче говори.
— Я говорю, здрава будь, Мойра, — повысила голос Гертруда. — Поговорить с тобой надо.
— А, ну так говори, — старушка вернулась к прерванному занятию.
Алексей невольно напрягся, когда Гертруда поднесла амулет к лицу Мойры.
— Вот это не твоих ли рук дело?
Мельком глянув, Мойра обрадованно прошамкала:
— Оберег-то? Моих, моих. Тоже купить хочешь? Чуток обождать придётся. Вот Лар с торжища вернётся, может, тогда.
Присутствующие нервно переглянулись. Похоже, слухи о причастности амулета к страшным смертям разошлись уже по всей округе.
— Нет, милочка, — усмехнулась Гертруда. — Купить не хочу. Ты лучше скажи, что за наговор на него нашёптывала?
— А тебе какое дело? — старуха злобно поменялась в лице. — Чего выпытываешь?
— Кхм, — шагнул вперёд Гордой. — Ты бы лучше повежливей… Сказывай, когда тебя спрашивают!
— Чего выпытываю? — Казалось, глаза Гертруды вот-вот извергнут молнии.
Алексей невольно поёжился. Никогда ещё не видел колдунью такой величественной и страшной одновременно.
Гертруда повернулась к толпе и подняла амулет повыше.
— Вы все! Глядите сюда. Видели ли вы похожий оберег у Арси или Окулины?
— Истинно так, — закивали в толпе. — Видели, видели! И ещё у Онтея был…
— Вот, — продолжила Гертруда. — Все видели. Потом что с ними случилось, знаешь, или напомнить? Или ты хочешь ещё смертей?
Люди глухо зароптали.
Быстро зыркнув на толпу, старуха сдалась.
— Нет в том моей вины. Наговор мне мать передала, а ей бабка. Всю жизнь почитай этим и живу, никто ещё не помирал…
— Ладно, пусть так, — нетерпеливо перебила Гертруда. — Наговорить любую вещь можешь? Камень, бусину?
Мойра замялась и неохотно буркнула:
— Нет, так наговор не ложится. Надо чтобы было что-то живое.
— Живое? Ладно, живое так живое, — буднично вздохнула Гертруда. — Прямо сейчас сможешь? — протянула пёрышко. — Утиное.
Сморщенная рука сграбастала перо.
— Утиное? Могу, чего ж не смочь-то. Зажмурившись, Мойра поднесла перо к губам и что-то истово зашептала.
Глаза Гертруды побелели.
Поняв, что происходит, Алексей тихонько шагнул назад и перещёлкнул предохранитель.
Вот это зря. Как-то рискованно затевать следственный эксперимент при таком скоплении людей. Даже и не знаешь, что назвать удачным исходом. Конечно, хорошо если птичка выскочит, но вот последствия…
Пошептав, Мойра вернула перо.
— Вот, держи.
Гертруда рассеянно повертела между пальцами и озадаченно повернулась к Алексею.
— Что-то не складывается. Оберег тот, да не тот. Тайного пути нет.