– Как получилось, что вы оказались с ним в этом переходе одни? Ведь, насколько понимаю, после завершения спектакля на улицу вывалилась целая толпа? – поинтересовался Турецкий.
Ольга немного смутилась:
– Понимаете, он так интересно говорил о цирке, про Никулина рассказывал, поскольку был с ним знаком... Мы довольно долго вначале стояли с ним, потом немного посидели на какой-то скамеечке, а уж потом он вызвался меня проводить...
В общем-то, все остальное было делом техники, несмотря на то что описание убийцы, которое дала девушка, ни с одним артистом циркового коллектива никак не совпадало. Но Турецкий не унывал, всей шкурой чувствуя, что находится на верном пути и памятуя о том, что ничто так не камуфлирует подлинную внешность, как цирковая маска... Вот тогда-то и назвал он про себя это дело «Вива, Кальман!» – помня о прогремевшем на весь мир клоуне-убийце и обожаемой им, абсолютно запрещенной в те времена рок-группе «Агата Кристи», сочинившей песенку с таким названием...
Тогда пригодился и анализ сводок по стране: выяснилось, что многочисленные нераскрытые убийства в других городах, совершенные тем же странным орудием, совпадали с цирковыми гастролями. Проанализирован в следующую очередь был состав трупп, формировавшихся тогда как сборный пирог – с бору по сосенке. Каждый раз гастрольный коллектив менял свой состав при переезде в следующий город. И – вот что значит интуиция! – в «сухом остатке» в итоге оказались всего четверо цирковых, побывавших во всех интересующих Турецкого городах, пострадавших от маньяка, двое из которых были упомянутые Ольгой Белый и Рыжий коверные!..
Говорят, знаменитый убийца Кальман выступал в качестве Белого клоуна. Его российский аналог оказался Рыжим. А в качестве орудия убийства и впрямь использовал почти настоящую булаву, сделанную на заказ в качестве бутафорской для какого-то номера, но при этом совсем-совсем не бутафорскую...
Да, воспоминания о том давнем деле вряд ли были способны улучшить настроение «важняка»... Разве что в той их части, которая касалась несостоявшейся жертвы: своего ребенка Ольга тогда сумела сохранить...
В самом мрачном расположении духа, ощущая себя так, словно его рабочий день был не впереди, а уже позади, Александр Борисович глянул на часы и, поняв, что опаздывает не только к летучке у Меркулова, но и в принципе опаздывает, двинулся к парковке, располагалась которая рядом с больницей, не через огромный двор, а по тропинке, пересекающей больничный сад. Вела она к задней, не всем известной калитке и выходила прямехонько к тому месту, где его ждал «Пежо».