– И это, безусловно, так, если подозрения действительно беспочвенные. А если нет?
Отец и сын, не сговариваясь, абсолютно синхронно подняли головы и уставились на Люду. Она к этому моменту уже оказалась на кухне и стояла, прислонившись к стеклянной колонне, в шелковом халате и с компрессом на шее – у нее был такой метод лечения остеохондроза. И вообще, вид у нее был очень гордый – ни дать ни взять, древнеримский оратор на форуме.
Наконец, Кравцов выдавил:
– Что значит «если нет»?
– А то и значит! – В голосе Люды зазвучали нотки «Пассионарии». – Тебе не приходило в голову, что наш с тобой сын – совершенно неуправляемый, чудовищно самоуверенный и абсолютно не знающий жизнь подросток – действительно вляпался в какую-нибудь мерзкую историю?
Было похоже на то, что Кравцов решил взять тайм-аут. Он молча встал, прошел к шкафу с бутылками, в котором между бутылками с оливковым маслом, кока-колой и регулярно потребляемым Людой розовым вином стоял его любимый «Талискер». Щедро плеснул. Отпил. И наконец изрек, не глядя на сына:
– Илья, ты вляпывался за последнее время в какие-нибудь истории?
Мальчик отреагировал на удивление собранно и четко:
– Смотря что называть историями. Я ж не знаю, что мама имеет в виду.
Это было уже слишком. Он перебрал: надо было дать себе труд изобразить хотя бы минимум смирения.
– Не изображай из себя идиота! Ты прекрасно понимаешь, что именно мама имеет в виду!
Илья продолжал упрямиться.
– Нет. Не понимаю. И менту этому именно так и сказал.
– Похвальное упорство. – Люда устало села рядом с ним. – Илюша, я твоя мама. Я тебе желаю добра.
Начинается! С этим уже не справиться никому. Добра она желает! В принципе, Илья в этом не сомневался. Конечно, добра. Уж не зла, это точно. Просто она дура. Она не видит дальше своего носа. Ничего ей не объяснить. Надо что-нибудь придумать. Не врать – нет, это не так называется. Обвести вокруг пальца. Точно! Это будет не сложно. Тем более, что она сама этого хочет.
Он повернулся к матери лицом.
– Илюша, не бывает таких совпадений. Если бы они «докапывались» на ровном месте, из чистого желания досадить отцу, это все выглядело бы по-другому. Этот твой лейтенант Панюшкин, судя по тому, что ты рассказал, он ведь такой… простодушный. Если не сказать дурачок. Он бы не стал тебя донимать, если бы ему не казалось, что на то есть причина.
Кравцов оторвался от стакана.
– А если этому твоему простодушному, как ты выражаешься, дурачку внушили те, кому это надо, что причины есть, а их на самом деле нет? Людочка, ну, какие тут могут быть причины?