Вдруг малышка открывает глазки цвета растопленного шоколада и смотрит на меня.
— Мама…
Лена уже произносила это слово. Тогда я подумала, что показалось.
— Малышка.
Не знаю что говорят в подобных ситуациях и я, молча наблюдала за малышкой. Ее маленькие пальчики чуть сжали мои, гладившие ее руку. Слезы почему-то скатились по моим щекам. Я старалась успокоиться, но безуспешно.
— Будешь моей мамой?
В ее голосе столько надежды!
Я обняла Лену, взяв ее на руки, прижимая к себе целуя в щечку. Маленькие ручки обхватили меня за шею, прижимаясь в ответ.
— Будешь?
Что мне делать?
Что…
…не смей входить в комнату на третьем этаже.
Держа на руках малышку, поглаживая ее по спине, я нарушив обещания данное Андрею, поднялась в запретную комнату. Не знаю, что заставило меня прийти сюда в момент, когда я была на грани срыва. На грани пропасти.
Обычная двухстворчатая дверь, разделявшая грань между тайной Андрея и реальностью, сейчас была открыта. Нащупав на стене выключатель, я сморщилась от ослепительного света. Малышка вырывалась из рук, указывая на что-то пальцем. Отпустив ее на пол, она побежала к восточной стене. Я же осмотревшись — ахнула. Комната завалена музыкальными инструментами. Десяток запыленных акустических гитар, буквально разбросаны по комнате. Со стен содрано множество плакатов, вырезок, фотографий. На полу валялись листки смятой бумаги. Не удивлюсь если это слова стихов, сочиненные когда-то Андреем. Осторожно, пробираясь к Елене, стоявшей у высокой картины, я рассматривала разбросанные вещи. Сколько фотографий незнакомой темноволосой девушки. Их множество!
Догадка медленно подкрадывалась ко мне, пока я не остановилась напротив огромного полотна. Глаза цвета растопленного шоколада с теплотой смотрели на меня. Художник с точностью изобразил глубину глаз. Словно девушка напротив жива и наблюдала за мной.
— Мама…
Вернул меня из раздумий детский голосок. Лена ткнула пальчиком на девушку из картины и я все поняла. Невысокая темноволосая женщина в подвенечном платье, отвернувшись от зеркала, смотрела на меня и счастливо улыбалась. Будто она удивилась человеку вошедшему в комнату. Удивилась и обрадовалась одновременно.
— Она не разрешала мне входить перед примеркой, ругала, что плохая примета, но я ее не послушал.
Голос Андрея нарушил создавшуюся тишину в комнате.
Я не обернулась. В этом не было необходимости. Его горе было таким ощутимым.
— Оксана была необыкновенной девушкой. Отличалась особым умом. Удивительная. Я любил ее чувство юмора, улыбку. Ее саму. Знаешь, я обманывал ее, — Андрей посадил Лену на детский стульчик, и, не оборачиваясь, продолжил уходить в воспоминания, — притворился, что люблю ее, лишь бы выиграть спор. Парочка парней надумала над ней пошутить, не знаю, почему согласился на роль соблазнителя. На тот момент меня преследовали личные цели. Но спустя несколько недель, Оксана влюбила в себя, — не желаю слушать этого. Намереваясь развернуться, Андрей вдруг произнес, остановив меня: