— Ну, можно поехать с тобой, пожалуйста! — он запрыгал передо мной, сложив руки лодочкой, словно молящийся индус.
— Вы долго будете копаться? — услышали мы оба раздраженный голос таксиста.
— Еще минутку.
Не была уверена, что я правильно расслышала, но слова таксиста были: ублюдские клиенты.
— Возьмешь?
Не стоит взвешивать все за и против. Не стоит. Не стоит, Тамара.
Но вопреки моим ожиданиям, самовнушение не помогло. Пожав плечами и признавая поражение, я недовольно пробурчала:
— Садись.
Уверена, я пожалею об этом.
— Ура!!! Я поеду с блондиночкой! Класс.
— Но с одним условием.
Он невинно состроил глаза.
— Что угодно, голубые глазки.
— Для начала прекрати меня так называть.
— Но ты… — я одарила его уничтожающим взглядом, — хорошо. Никаких прозвищ, хризалида.
Лучше не буду обращать внимание.
Усевшись на задние сидение, я пристегнулась.
— А вы культурны. Куда держим путь, парочка? — протянул таксист, теребя недокуренную сигарету в пальцах. Андрей любил проделывать подобные фокусы с сигаретой, привлекая мое внимание. От воспоминаний о нем меня бросило в жар.
Я расстегнула красное в клетку пальто на две пуговицы.
— Эм…улица Карла Макса, дом 2.
Таксист, наблюдая за мной через зеркало заднего вида, выдохнул облако дыма.
— Вот значит как, богатенькая.
— Она — нет. И давайте уже поедем, — недовольно воскликнул Эфраим, поерзав на сидении. Заручившись моим кивком, таксист осторожно отъехал от вокзала.
Не решаясь начать разговор, я по привычке отвернулась к окну. Не желаю разговаривать, день был тяжелым, как и вся прошлая ночь и сегодняшнее уже — утро. Небо постепенно просыпалось ото сна, одаривая окрестности первыми лучами солнца. Теплые лучи весеннего солнца приятно согревали.
Рассматривая за окном меняющийся пейзаж, я вспоминала свое детство. Как решилась уехать отсюда. Под этими мыслями я повернулась к парню. Эфраим молчал, тыкая пальцами по сенсору телефона. Его лицо было полностью сосредоточено на экране. Время от времени оно хмурилось, его губы слегка подрагивали, а черная бровь приподнялась. Почувствовав мой взгляд, он поднял на меня глаза: светло-карие с очень густыми ресницами. Под его взглядом мне стало неловко. Я откашляла, сцепила руки на коленях.
— Вы красивы, — услышала я не раз эти слова. Красива? Что значит быть красивой? Красота внешняя часто не гармонирует с внутренней. Такие комплементы были для меня все равно что приветствие: пустое, ничего не значимое.
— Вы нахмурились, снова сказал что-то не то, — разочарованно протянул Эфраим, почесав затылок. — С вами не так просто.
В зеркальце на меня покосились.