Он быстро обнял Шелли и поспешил в кухню.
Когда Шелли открыла дверь, гостеприимная улыбка превратилась во встревоженную.
– Да? – обратилась она к человеку в форме.
– Мистер Грант Чапман здесь?
– Да. Вы…
– Помощник шерифа Картер, мадам. Могу я поговорить с мистером Чапманом?
– Это Билл, – сказал Грант, вернувшись в гостиную, – они опаздывают. Что такое?
– Мистер Чапман? – спросил помощник.
– Да.
Он вручил Гранту судебную повестку.
– Что такое? – повторил Грант.
– Повестка в суд. Вам следует явиться в гражданский суд в пятницу, к десяти утра. Против вас возбуждено дело.
– Суд… Дело? – оцепенел Грант. – По какому вопросу?
Помощник шерифа обвел взглядом комнату. Посмотрел на красивую молодую девушку, мужчину в темном костюме, очень похожего на жениха. На журнальном столике лежал свадебный подарок и бутоньерка из орхидей в прозрачной упаковке.
Избегая смотреть Гранту в глаза, помощник шерифа сообщил с растерянностью и сожалением:
– По вопросу отцовства.
– По поводу отцовства?! – Грант недоуменно усмехнулся. – Это шутка? Вас что, прислали парни из ракетбольного клуба? – Он повернулся к Шелли, широко улыбаясь. – Эти ребята…
– Простите, мистер Чапман, – перебил его помощник шерифа, – но это не шутка…
Грант на мгновение остолбенел, потом принялся изучать материалы повестки. Он быстро пробежал по бумаге глазами, убедившись в ее законности.
– Циммерман, – процедил он, – коварная маленькая сучка.
Он говорил тихо, но казалось, стены маленькой комнаты задрожали.
– Осталось немного времени, но мы не могли застать вас и доставить повестку. Я бывал у вас дома несколько раз. Мы рекомендуем вам связаться с адвокатом…
– Я буду сам за себя. В пятницу, в десять утра? Простите, благодарить не буду.
Помощник шерифа кивнул.
– Простите, сэр, – извинился он перед Грантом, прикоснулся к краю шляпы, кивнул Шелли, развернулся и быстро отправился к служебной машине, припаркованной на тротуаре.
Грант закрыл дверь и глубоко, тяжело вздохнул.
– Адский свадебный подарок, – горько пробормотал он, – боже, Шелли, я…
Увидев ее изумленное лицо, он почувствовал, что его словно ударили по голове кувалдой. Ее глаза уставились в никуда. Сияющий цвет лица, который он так хвалил час назад, уступил место смертельной бледности. Губы превратились в тонкую линию, и яркая блестящая коралловая помада теперь выглядела комично. Она стояло прямо, но вся дрожала, словно была готова распасться на миллион осколков.
– Шелли, – его голос дрожал, – только не говори, что ты думаешь… Скажи, ты ведь не веришь, что я действительно отец ее ребенка?