— Все ямы — мои, — пробормотала я.
— Что ты сказала?
— Это не я. Так Юджин говорил, когда я училась водить машину.
— Даже сегодня все ямы твои?
— Нет, я научилась их объезжать.
— Что совершенно естественно, — кивнула Паулина.
— Да поймите же вы, я научилась объезжать ямы, которые ВИЖУ… — Не знаю, заслуживала ли моя наставница столь уничтожающего взгляда — в тот момент мне было уже не до таких мелочей. — Нюанс настолько тонкий, что уловить его практически невозможно, да, всезнающая Паулина первая?
Она долго смотрела на меня, после чего удовлетворенно кивнула.
— Вы уже вынесли мне смертный приговор? — тихо спросила я, продолжая сморкаться.
— Еще нет, — улыбнулась Паулина. — Просто пыталась вспомнить одну мысль.
— Вспомнили?
— Да.
— И как она звучит?
— Хамство в постижении истины — могучее и эффективное оружие…
— Прекрасно сформулировано! — кивнула я, сглатывая слезы. — Кто автор? Вы?
— Один интеллигентный человек.
— Я опять сказала что-то не то, да?
— Много лет назад за мной ухаживал один мужчина… — Увидев, что табло над головой погасло, Паулина с наслаждением освободилась от ремня безопасности и бережно разгладила свой розовый пятисотдолларовый пиджачок. — Красивый до невозможности и в такой же степени обаятельный. Словно кто-то имплантировал в низ его живота магнит, к которому непреодолимо тянулись все мои побрякушки… Мы познакомились с ним случайно, на улице, в Нью-Йорке — в те годы я жила именно там. Понятно, что я не сказала, где работаю, и наши отношения развивались самым естественным образом: два раза поужинали в дорогом ресторане в Манхэттене, потом сходили на концерт в Карнеги-холл, затем — совершенно очаровательная прогулка по Гудзону в первом классе теплохода с шампанским и орхидеями… Короче, к концу второй недели я пригласила его к себе домой на ужин…
— Целых две недели? — Язвительно переспросила я. — Вот что значит женщина стойких моральных правил…
— Я бы сделала это на второй день, — Паулина даже не отреагировала на мое очевидное хамство. — Но, понимаешь, меня что-то останавливало, смущало… При всей его галантности и максимальной обходительности, я не чувствовала в нем МУЖСКОГО интереса, типичного для мужиков желания залезть в мою постель… Ты понимаешь, о чем я говорю?
— С моим-то богатым сексуальным опытом! — Меня аж всю передернуло. — Естественно, понимаю!..
— Да при чем здесь секс, дурная? — недовольно фыркнула Паулина. — Повторяю еще раз: будь проблема лишь в этом, я бы решила ее за пару дней. В конце концов, я уже тогда была не настолько молодой, чтобы так бездумно разбрасываться временем на треп о погоде, кулинарии и прочей ерунде. Меня интересовала ПРИРОДА его интереса ко мне. Я чувствовала, что ему от меня что-то было нужно. Но что именно, понять не могла…