24 декабря они вернулись поздно, весь день они перевозили раненых в местные госпитали. Еле волоча ноги, они поднялись на крыльцо. Прихожая была в полутьме, но из гостиной пробивался яркий свет, веселые, оживленные голоса покрывали звуки джаза. Что тут происходило? Заинтригованные, они открыли дверь и замерли в изумлении перед огромной елкой, украшенной электрическими гирляндами и кусочками ваты, изображающими снег. Яркий огонь пылал в камине, на который облокотился человек со стаканом в руке. Он, улыбаясь, пошел им навстречу.
— Вы последние. Входите быстро и закрывайте дверь.
Леа медленно закрыла ее, потом повернулась, держа руки за спиной, по-прежнему ухватившись за медную дверную ручку, рельефный выступ которой впился ей в ладонь. Она прислонилась к двери, чтобы не упасть, глядя недоверчиво и восхищенно, как к ней приближается, словно в тумане, человек, так волновавший ее.
Франсуа Тавернье с трудом разжал ее пальцы. Хозяйка подошла к ним.
— Мадемуазель Дельмас, придите в себя, вы так побледнели. Это, вероятно, от волнения, что вы увидели своего жениха.
Своего жениха? О ком она говорит? Хозяйка продолжала:
— Благодаря майору Тавернье мы по-настоящему встретим Рождество. Он привез на своей машине все необходимое. Идите переоденьтесь, вы вся в грязи.
Франсуа склонился перед пожилой дамой и сказал с самой очаровательной своей улыбкой:
— Если вы позволите, я буду сопровождать мадемуазель Дельмас.
— Пожалуйста, майор. За это время мы приготовим стол.
Леа, как лунатик, позволила увести себя.
— Где ваша комната?
— Наверху.
Войдя в комнату, он набросился на нее, покрывая ее поцелуями.
Леа никак не реагировала. Он, заметив это, сказал:
— Я надеялся на больший энтузиазм.
Вдруг она разгорячилась:
— Вы являетесь без предупреждения, тогда как я считала, что вы Бог знает где… вы… вы представляетесь, как мой жених… вы прыгаете на меня и… Почему вы смеетесь?
— Я тебя узнаю. Пассивность совсем не в твоем характере.
Она покраснела и забилась в его руках.
— Успокойся, у нас мало времени. Приехав сюда, я рискую пойти под военный трибунал. Я должен быть в Кольмаре.
— Почему вы сказали, будто я ваша невеста?
— Чтобы не удивлялись моему неожиданному появлению и чтобы мне позволили остаться с тобой наедине. Обними меня.
Ее радость от встречи с ним была так велика, что ей казалось, что сердце не выдержит, разорвется и она умрет. Она вернула ему его поцелуи и увлекла к одной из кроватей.
— Иди, — сказала она.
Они отдались любви неловко, жадно, поспешно, забыв обо всем на свете.
Скромный стук в дверь вернул их к действительности. Они оправили свою одежду.