Морис Фьо был скорее удивлен, чем обеспокоен, когда увидел отца Дельмаса на пороге своего дома. Быстро оглядев улицу, он приказал своим телохранителям оставить его одного.
— Я ничем не рискую в обществе кюре, не так ли, отец мой? — сказал он, нахально улыбаясь. — Какое у вас ко мне дело?
— Война для Германии проиграна. Такие люди, как ты, будут расстреляны. Но пока мы нуждаемся в вас. Я уполномочен людьми из Лондона сделать тебе предложение. Если ты его примешь, то можешь спасти свою шкуру.
— Кто мне докажет, что это не ловушка, которую вы мне приготовили?
Адриан Дельмас посмотрел на него с презрением.
— Я даю тебе слово. Я хочу сохранить человеческие жизни. Выйдем, прогуляемся. Боюсь, что твои приспешники могут услышать наш разговор.
Морис Фьо колебался, потом вдруг решился.
— Как хотите, отец мой… Но тогда я должен сказать, чтобы меня сопровождали…
— На твоем месте я бы этого не делал.
— Понял — мне за это заплатят.
— Возможно, — сказал Адриан Дельмас, с трудом скрывая отвращение.
— Ладно, пойдемте. Во всяком случае, я достаточно взрослый, чтобы самому защитить себя, — сказал Морис Фьо, демонстрируя «парабеллум».
Спускаясь по лестнице, они натолкнулись на двух молодых людей, куривших на площадке.
— Если я не вернусь в течение часа, предупредите комиссара Пуансо. Скажите ему, что у меня встреча с важным лицом из Сопротивления, которое ускользнуло от нас в лагере Мериньяк. Он поймет, о ком я хочу сказать.
— Ты не хочешь, чтобы тебя сопровождали?
— Этого не требуется.
Было очень душно вечером этого дня, 9 июня. Некоторое оживление чувствовалось на улице Порт-Дижо.
— Куда мы идем?
— На набережную, там спокойнее.
Морис Фьо снова заколебался.
Заметив это, священник сказал:
— Я дал слово.
— То, что вы хотите мне сказать, должно быть, очень важно, иначе вы не рискнули бы. Ведь вас могут узнать и арестовать! Вы виделись с вашей милой племянницей? Мне говорили, она играла в войну где-то выше Ла-Реоля. Погодите… я забыл, где. А! Вспомнил: в Лоретте. Я прав, не так ли?.. Я раньше никогда не подумал бы, что девушка из хорошей бордоской семьи встречается с коммунистами. Кажется, мадам д'Аржила тоже стала коммунисткой… Мне сказали, что ее маленький сын пел «Интернационал». Но в это я уже не хочу верить. Сын лондонского героя! Правда, вы не подали им доброго примера. Еще когда вы посещали патрона моей матери, у вас были большевистские идеи. Это забавно для католического священника. К счастью, они не все такие, как вы!
— Таких гораздо больше, чем ты думаешь.
— Они известны. Вы знаете отца Лабрана, иезуита? Он был среди ваших друзей.