Джейсон их значительно опередил. Сидней Арчер могла поехать в Новый Орлеан лишь по одной причине. С тем же успехом можно было отправиться в любой другой город. Кому-то надо было, чтобы она исчезла из города. А когда она уехала, агенты ФБР помчались следом. Ее дом остался без присмотра. Осторожно опросив соседей, Соер узнал, что родители Сидней с маленькой дочкой уехали вскоре после отъезда Арчер.
Соер сжимал и разжимал кулак. Отвлекающий маневр. И он попался на него, как самый зеленый агент в мире. У него не было прямых доказательств, что все было именно так, но он прекрасно понимал, что кто-то вошел в дом Арчеров и что-то забрал оттуда. Раз они шли на весь этот риск, значит, Соер упустил нечто чрезвычайно важное.
Утро начиналось плохо, и, похоже, дела пойдут еще хуже. Он не привык к ситуациям, когда его обходят на каждом повороте.
До сих пор он сообщал Фрэнку Харди о результатах. Его друг наводил справки о Поле Брофи и Филипе Голдмане. Харди, понятно, был заинтригован, когда узнал о том, что Брофи тайно проник в гостиничную комнату Сидней Арчер.
Соер раскрыл газету и прочел заголовок. Он подумал, что Сидней Арчер сейчас, наверно, уже близка к панике. Поскольку велся поиск Джейсона Арчера, в ФБР пришли к согласию, что пора предать гласности преступления, в которых он якобы замешан: шпионаж и растрата денежных средств «Трайтона». Ничего не говорилось о его прямой причастности к крушению самолета, хотя в публикации упоминалось, что он находился в списке пассажиров злополучного рейса, но на борту самолета не оказался. Соер решил, что люди могли угадать между строк определенный намек. Заметное место в публикации занимала также активность Сидней. Он взглянул на часы. Он собирался нанести Сидней Арчер второй визит. И несмотря на личную симпатию к ней, на этот раз он не уйдет, пока не получит ответы на некоторые вопросы.
* * *
Генри Уортон стоял за своим столом, опустив подбородок на грудь, и угрюмо смотрел на облачное небо. Экземпляр утренней «Пост» лежал на столе первой полосой вниз. Так, по крайней мере, не видны расстраивающие заголовки. Напротив него сидел Филип Голдман. Взгляд Голдмана упирался в Уортона.
— Генри, не думаю, что у нас есть выбор. — Голдман сделал паузу, по его непроницаемому лицу пробежала еле заметная улыбка удовлетворения. — Насколько я понимаю, Натан Гембл был особенно расстроен, когда звонил сегодня утром. Кто посмеет винить его? Говорят, он может отозвать весь счет.
При этих словах Уортон поморщился. Когда он повернулся лицом к Голдману, его глаза были опущены. Было ясно видно — Уортон колеблется. Голдман нагнулся вперед, ему не терпелось побыстрее извлечь пользу из ситуации.