По оба конца узкой длинной лужайки высились два гигантских дуба. Разделяло их футов тридцать или сорок, и между ними, на высоте более пятидесяти футов, была протянута толстая верёвка. Кому-то пришлось здорово потрудиться, чтобы привязать её на таком расстоянии от земли. По обе стороны верёвки на стандартной дистанции друг от друга располагались крикетные калитки. Худой и высокий молодой человек в очках подавал мячи, которых у него, похоже, имелось в достатке, с одной стороны импровизированной площадки, а на другой их принимал парнишка лет шестнадцати во вратарских перчатках. Точнее будет сказать, что он ловил мячи, не попадавшие в калитку, потому что ни один поданный мяч не касался поверхности земли. Подающий наносил удар таким образом, что каждый мяч взмывал почти вертикально вверх, перелетал над натянутой верёвкой и под очень острым углом опускался на стойки калитки.
Скаугелл несколько минут наблюдал за необычным зрелищем, не выходя из кустарника. Сначала происходящее показалось ему чистейшей воды глупостью, но постепенно он начал усматривать в действиях игроков скрытый смысл. Во-первых, чисто технически выполнить подобную подачу, то есть поднять мяч над верёвкой и попасть при этом в площадь калитки, требовало верного глаза и точного расчёта траектории, а во-вторых, поражала стабильность, с которой этот удивительный молодой человек, выполняя раз за разом сложный кручёный удар – как легко определил намётанный глаз старого профессионала, – попадал мячом либо в верхнюю перекладину калитки, либо прямо в руки защитника. За такой стабильностью непременно должна была стоять длительная практика.
В конце концов любопытство мистера Скаугелла возобладало над деликатностью. Он вышел из-за кустов на поляну, повергнув своим появлением обоих участников игры в очевидное смущение. Они выглядели так жалко и виновато, словно занимались чем-то предосудительным и были застигнуты с поличным. К счастью, Уолтер Скаугелл был джентльменом, светским человеком с безупречными манерами и обаянием, и ему без особого труда удалось успокоить молодых людей.
– Прошу простить меня за вторжение, – заговорил он с наигранной весёлостью, – но я тут проходил мимо, и мне стало страшно интересно, чем вы занимаетесь. Я сам старый игрок, так что вы должны понять моё любопытство. Могу я спросить, господа, что именно вы пытаетесь изобразить?
– Да просто решили размяться немного и покидать мячики, – с притворной скромностью ответил старший. – Видите ли, поблизости у нас не найти подходящей площадки, вот мы с братом и отыскали это местечко в лесу.